Пауза [СИ]

Или взять случай с Дэвлином, после того, как я как-то вызвала инкуба. Он настучал мне тренировочным мечом так, что пришлось пить лечебное зелье, но ведь даже обидно-то не было. Хотя, теперь-то я отлично понимаю его реакцию. Ха! Демон сладострастия не только принял его облик, явившись ко мне, но и изобразил крылья — атрибут высшего. Наверное, та моя выходка должна была показаться ему серьезным оскорблением. Вот ведь хорошо иногда, что он такой непрошибаемо-ледяной, а? А ведь, будь у него побольше эмоций, вполне мог тогда и убить.

Кто еще за всю мою жизнь поднимал на меня руку? Ныне покойный Морель не считается — он псих. Ангел Андре пользовался совсем другими… м-м-м… методами. А! Углук-Два-Ятагана во время тренировки. Больно, еще как, но это было нормально. Адреналин и жажда реванша — да, желание всерьез вцепиться в горло орку — определенно нет.

Ах да, темный эльф. Но тогда я была вообще не в себе от его поступков, его гламоура, и его безумия, поэтому, что было с дроу — останется с дроу. Не будем об этом.

И вот теперь, Леонард. Почему сейчас-то я никак не могу успокоиться?

Потому что ему понравилось. Мертвяки! Не смеет он от этого получать удовольствие! Вот что бесит…

Солнце, скрытое низкими тучами и похожее на белую тусклую монету, перевалило зенит, мы снова ехали по дороге в сторону Аргентерии. Я тряслась в седле и начинала помаленьку ненавидеть ее мертвячьего герцога. Надо будет ему припомнить этот день. Как-нибудь. Единственное, что отвлекало меня от мрачных мыслей, была дорожная беседа, ставшая крайне занимательной.

Господа дворяне учились говорить, как нормальные люди.

— Вы… ты… не дашь мне флягу? — поинтересовался Клод у молчаливого Лэнсона, это тот, у которого седые виски. — Моя вода кончилась.

— Прошу.

Я закатила глаза. И затопала бы ногами, не болтайся я в седле.

— Еще раз! И что-то вроде: «Эй, чел, поделись водичкой» «Держи, братан».

— Я не буду так выражаться! — фыркнул сероглазый парень, метнув в меня испепеляющий взгляд.

Вот уже почти час я ощущала себя дрессировщиком в цирке: тигра научить курить проще, чем этих трижды благородных господ говорить, как нормальные люди. Ниже достоинства, видите ли.

— Будешь, если не хочешь, чтоб опять пришлось драться, — флегматично возразила я, — давай!

— Эй, чел, — буркнул невыносимо страдающий от происходящего Клод, — дай попить.

— На, — обошелся Лэнсон без моих подсказок.

Парень жадно приложился к горлышку, закрыв от удовольствия глаза, видимо, действительно страдал от жажды, и попросил воды, только когда стало совсем невмоготу. Какие, однако, у него длинные, пушистые ресницы, прямо как у женщины.

— Благодать! — выдохнул он, затыкая флягу пробкой.

— Нет, не «благодать», — продолжала я занудствовать, — выругайся как-нибудь.

— Я. Не. Буду. Ругаться. При. Даме! — медленно и раздельно ответил обернувшийся ко мне баронет, и даже слегка побледнел.

— Тогда изображай на людях немого! Такой отряд, как ваш, и слова-то такого знать не должен!

— Меня больше удивляет, графиня, — запальчиво возразил он, — откуда таких манер нахватались вы?

— От наемников, — честно призналась я.

— Вы сопровождали отряд? — изумился Клод. — Как маг?

— Вроде того, — сказать ему, что формально я — капитан или не стоит?

Неожиданно Георг расхохотался. Он смеялся и смеялся, утирая выступившие на глазах слезы. Мне нравился звук его смеха, очень заразительно он это делает. Может, когда все закончится, закрутить с ним коротенький яркий роман? Или тогда Леонард точно меня убьет?

«Ага, он тебя пару часов назад в сумасшедшие записал, какой роман?» — хмыкнул Шепот.

— Лео, — простонал тем временем виконт Левьер сквозь смех, — кончится тем, что графиня заставит нас захватить корабль и пойти в пираты, попомни мое слово! И даже найдет разумную, а возможно, и благородную причину для такого поступка!

— Не так, — снова возразила я, — не выходи из образа и говори проще.

— Твоя девица стопудово втравит нас в какую-нибудь хрень, чел. Зуб даю, дружище!

Все уставились на него ошеломленно, не в состоянии произнести не слова, и только я привычно возмутилась:

— Я не «его девица».

— Точно! — похлопал меня по плечу виконт. — Это — не моя девица, это — мой пленник!

К заставе мы подъехали вечером, гораздо позже, чем планировали. Все-таки времени на споры и переодевания мы потеряли порядочно. Лиловые сумерки лениво затопили лес, а на горизонте догорали ярко-розовые отсветы отправившего на отдых светила. Все сильно устали и ехали молча. Сто раз пожалела, что не додумалась купить какую-то верхнюю одежду и себе: к закату стало прохладно, и я уже откровенно замерзала. Налетели тучи, и небо изредка проливало на дорогу по нескольку капель дождя, будто отряхивая руки после умывания. Когда холодная вода попадает тебе за шиворот, начинаешь помаленьку ненавидеть весь мир, так что я ехала мрачная и злая, готовая уже убить за горячий ужин, место у костра и минимально удобную постель. Далеко впереди, сверкали зарницы, и временами ветер доносил отзвуки грома. Похоже, гроза шла в нашу сторону, и на ночь лучше найти какое-то убежище.