Пауза [СИ]

Его голос обрел незнакомые доселе повелительные интонации. Я даже не поняла, как непослушные пальцы сами собой принялись расстегивать пуговицы, а разум только наблюдал, очень сомневаясь не то, что в правильности — в элементарной адекватности таких действий. Одно могу сказать точно: это было неестественно. Да как же он заставляет меня это делать?

«Похоже, ментальная магия, — мрачно проговорил Шепот, — попробую хоть как-то защититься, если он начнет внушать нам что-то совсем недопустимое, а ты имей в виду сам факт».

— Спрашивай.

— Почему ты хочешь спасти этих людей? Они же тебе вообще — никто?

Я аккуратно положила куртку на пол и, будто под гипнозом, взялась за медную гладкую пряжку ремня.

— Не хочу, чтобы они погибли. Мне жаль их жизни, это — во-первых. И у меня странные отношения со Смертью, это — во-вторых. Если я могу кого-то вытащить из ее рук, я это делаю.

Дроу не смотрел на меня, он примеривался к трофейному палашу, то так, то эдак поворачивая его в пальцах: оружие темного явно не впечатляло.

— А под Смертью ты, видимо, подразумеваешь божество, а не естественное продолжение жизни, — скорее констатировал, чем спросил он, снова ухмыльнувшись.

— Ага. Что тебя смешит?

— Твоя наивность. Давненько не встречал таких. Много-много лет. Это так… свежо. Будто глоток предгрозового воздуха после затхлой камеры. Как ты умудрилась?

— Что?

— Оставаться неиспорченной?

— С чего ты взял?

— Мне кажется, что тебе никогда умышленно не причиняли боль, ненаглядная, о тебе всегда заботились, я прав? Ты как лесной зверь, никогда не встречавший охотника, и понятия не имеющий, как на него реагировать. На твоей коже шрамы, но всегда находилось, кому тебя вытащить, пока неприятности не стали фатальными. У нас это считается девственностью.

Я скинула брюки от формы, собственные бриджи и осталась в одном нижнем белье. Сапоги и рубашка уже лежали рядом с курткой, теперь стоило задать самый важный вопрос, просто, чтоб расставить все точки над всеми буквами, раз уж он сам заговорил об охотниках.

— Ты же собираешься отпустить меня живой?

Он раздумывал несколько секунд, успев убрать палаш в ножны.

— Скорее всего, да. Могу, конечно, потом передумать, но пока желания забирать твою жизнь у меня нет совершенно. А теперь расслабься.

Хреновый совет от маньяка, надо сказать.

А теперь ложитесь на алтарь и устраивайтесь поудобнее, и еще чашечку под своим горлом, пожалуйста, подержите минутку, а то у меня руки кинжалом заняты.

Боги, какая же муть лезет в голову.

Он не торопясь закатал рукав, достал нож Окорока из засапожных ножен и сделал надрез на собственном предплечье. Обмакнув указательный палец в кровь, дроу нарисовал первый символ на моем правом плече. Это, как ни странно, не было неприятно. Магия темных все-таки отчасти родственна магии других эльфов и не вызывает такого отторжение, как силы Хаоса или Инферно. Скримджой добавил несколько линий на левое плечо, и это было немного щекотно.

— Давай руки.

Я протянула запястья, наблюдая, как на тыльной стороне кистей расцветают алые узоры, похожие на примитивно изображенных птиц. Он присел и добавил несколько штрихов на животе и на коленях, а потом снова поднялся. По коже будто бы побежали стайки муравьев. Стоишь, боишься, ожидаешь боли, а тут такое: будто перышком по пятке.

— Почти все. Прекрати вздрагивать!

— Ты щекочешь меня! Это обязательно?

Тонкий палец прошелся по обеим щекам, по лбу и слегка коснулся губ.

— Делюсь с тобой по доброй воле, — произнес он чуть насмешливо, — не требую ничего взамен. Да примет тебя Тень под свою Вуаль, как родную дочь.

Скримджой взял меня окровавленными пальцами за подбородок и коротко болезненно поцеловал, а я даже не могла отшатнуться назад — там все равно была стена. От него почему-то пахло корицей и имбирем, а растрепанные волосы щекотали мое лицо и шею.

— Ты что творишь?

— Ритуал, не более того. Скажи: «укрытая тенью», — усмехнулся он, отступая.

— Укрытая тенью?

— Захочешь сбросить, выйди на свет или скажи «снимаю вуаль».

Внезапно мои руки стали будто бы полупрозрачными, а потом совершенно невидимыми в тени. Интересно, что и кожа, и ногти и даже мышцы исчезли одновременно. Странно, мне казалось всегда, что невидимость зависит от плотности тканей.

— Невероятно… — кое-что заметно, если пошевелить пальцами прямо перед лицом, да и то только когда приглядываешься.

— Ну как тебе?

— Спасибо…

— А теперь одевайся и идем. Нам нужно узнать, расположение охраны наверху, количество человек, где находятся казармы, ну и еще по мелочи. Ты сможешь оттащить взрослого человека метров на десять?

— Наверное…

— Хорошо. Я из-за угла показываю тебе на человека, ты уходишь в тень, бьешь его по затылку, оттаскиваешь в сторону и ждешь, пока я не покончу с остальными.

— Я никогда не била людей по затылку.

Он со вздохом покачал головой.

— Ладно, сам оглушу, только схвати и вытащи из общей свалки, он нужен живым, а я на большой скорости могу немного увлечься.

Как показали дальнейшие события, он вообще был натурой увлекающейся. Излишне.