Павел II. Книга 3. Пригоршня власти

— Ты гляди, гляди… — завизжала Стеша с крыши: «макаронник» сел в дорожную грязь и пытался встать. Вместо лица у него пока что был ком лапшового теста. Варвара большим тесаком очистила ему лицо; ран на нем не было, пуля куда-то ушла, но со щеки лоскут кожи сняла сама Варвара.

— Екинауз сегин!.. — внезапно выдохнул Тимур. Это страшное ругательство он тоже получил в наследство от бабушки Серко. В пленном он признал дежурного с военной базы, с которой увел прицеп к фургону. Бывший дежурный зло и кроваво глянул на него.

— Сегин… сегим… — зло буркнул он, — опознал, подлюга. А за хищение, знаешь что? — Тимур такой наглости не стерпел — и всеми четырьмя конечностями, по-волчьи, прыгнул на пленного. Бабы с трудом его оттащили. Пленный валялся на дороге, кажется, еще дышал. Но Тимур жаждал крови, и кто его знает, что натворил бы, не кинься к нему на грудь Маша с воплем: «Не убиваа-ай! Хватит убива-а-ать!»

— А кого я убил? — удивился Тимур. — Я парня малость попортил только, ну а вы тут на меня, как борзые, навесились. — Потом огляделся вокруг: число трупов могло колебаться от трех до пяти, толстопятовские разрывные не давали возможности сосчитать, сколько тут было тел сперва. Пелагея густо покраснела, а Стеша и вовсе спряталась ей за спину. Она-то знала, кто тут был наводчиком, кто убийцей, — хоть и самозащита, а все же…

— Никого, никого ты, Тимочка, не убил, и не надо убивать, — запричитала Маша, покрывая колючее лицо мужа поцелуями. От фургона, тяжело согнувшись, пришел Антип, у него на горбу лежало еще одно тело, видать, целое.

— Остальные готовы, — выдохнул он, укладывая принесенное тело поверх экс-дежурного. Оба тела разразились ядреными, хотя и однообразными матюгами. Не знаю сколько, много… Вот этот за елку прятался, ну, я его раза об елку, он вот только теперь и заговорил.

— Нет уж, — скомандовала Анфиса, — тащите все тулова сюда. И мотоциклы ихние тоже. Разберемся, что с собой брать. Остальное закопаем. А может, в болоте утопим.

— Замерзло болото… — подал голос подросток со стеклянными глазами, крепко укушенный Тимуром.

— Ну, тогда закопаем, — приняла Анфиса дельное решение, — тебя первого. Или уж раскалывайся.

— Бензину дайте, на тряпке, под язык… — заныл подросток.

— Ну, я тебе бензину, ацетону, эфиру-кефиру!.. — озлился Тимур, которому бабушка Серко все эти гадкие запахи пересказывала. — Давай его, Антон, слегка ненадолго, чтоб не совсем, но отрубился пока.

Антон легоньким щелчком по темени просьбу Тимура выполнил. Оставались еще два тела говорящих. Тела пытались вяло ползать и ругаться, тем самым доказывая, что закапывать их без предварительной обработки негуманно. Маша всхлипывала, Стеша обшаривала карманы побежденных, прочие бабы столпились вокруг Анфисы.

— Рэкетиры как рэкетиры, у них, поди, вся милиция куплена, — резонно сказала экономистка.

— Уж точно — если дежурный с военной базы у них наводчик. Тоша, ты проверил, там ничего живого больше нет?

— Никого, — деликатно поправил притащившийся Антон, в руках он держал «калашникова» с погнутым стволом. — Значит, копать будем?

— Ну, это как решим, — ответил Тимур. — С одной стороны, можно, конечно, копать. А с другой — можно и не копать.

— Ну не жрать же? — тихонько шепнул Антону Тимур. — А топить где? Тут ведь не меньше пяти-шести было.

— Бабам насчет жрать ни-ни… Значит, копать.

Мужики выудили из прицепа лопаты, через полчаса невдалеке от дороги вырос холмик, рядом — яма. Тимофей тем временем сволок в одну кучу мотоциклы и с невероятной скоростью разбирал их на отдельные детали, отбрасывая негодное. В яму братья сгрузили все неживое, на поверхности сбили с помощью извести пирамидку, поверх которой нацепили вырезанную из красной жести звезду; на боку пирамидки Антон нацарапал что-то такое, что прочесть было никак невозможно.

— Э, все одно сносить скоро будут…

Но живые все ж таки еще оставались. Бывший дежурный в ужасе глядел на ловкую работу Волковых; Волчек сидел в стороне, присматривал за стеклянным юношей, перед которым ощущал что-то вроде вины.

— Ну, чего дальше с вами делать? — Тимофей деловито точил один тесак о другой. Запах от бывшего дежурного, да и от его напарника шел совершенно звериный и неприятный.

В разговор вступила Анфиса, долго изучавшая карту Калужской области.

— Значит, так. Оба вы есть дезертиры. Гоните документы.

Дежурный выложил удостоверение сразу, второй — сильно помедлив.

— Да майор он, майор, — подал голос подросток, — главный он тут, и полгода уже как фраеров на дороге потрошит, вон, подите еще метров сто, так там в яме три десятка не хуже вас…

Майор попробовал рвануть в сторону подростка, но не с Волковыми было ему тягаться. Тимофей уже сидел на нем верхом и хрустел заломленной майорской рукой. Челюсти ему Тимур разжал мигом, но кровь на рукаве изловленного проступила. Волчек забил Тимофею рот снегом и заставил плеваться.