Pavor Nocturnus

Я сложил руки на груди, уселся поудобнее и молчал, мог так хоть целую вечность и быстро забыл о его существовании. Тонконогий паразит вцепился в жертву намертво — начиналось все с болтовни за игрушки, а теперь Оля сама активно размахивает руками, живые, настоящие эмоции, и вот сидят нога к ноге на этих коробках, чуть ли не в обнимочку. Еще бы услышать, о чем они там воркуют, но ДеВи снова зажужжал:

— Сколько еще раз мне извиниться?

— Где-то с миллиард и еще парочку на всякий случай. Можешь начинать прямо сейчас.

И он с самой серьезной миной забубнел прямо у меня над ухом, стрелял этим бедным словом, как из пулемета, и пальцы загибал — побойся своих желаний, как говорится, можно мне любую другую пытку из всего средневекового списка. Я держался долго, но ему бы шпионов на чистую воду выводить, мало кто такое выдержит и не сойдет с ума.

— Замолчи ты уже, достал! Точно на подзатыльник нарываешься.

— Но ты сам…

— Уговор такой, я рассказываю тебе все свои проблемы, а ты отстаешь от меня на сегодня, равно как и навсегда вообще.

Простой кивок, а надо было взять письменное согласие, он повернулся ко мне в позе по-турецки, уставился так завороженно, как на костер, и с такой грустной рожей, будто узнал, что я смертельно болен, честное слово. Не буду врать, мне самому жутко захотелось насесть на чьи-нибудь уши и поныть о проблемах, это я от мелких уже заразился, ей-богу!

— Мы познакомились, когда меня выгнали из университета. Я там поругался с одним ублю… я имею в виду, неприятной личностью, этот краснощекий боров в преподавателях жутко не любил девушек, мол, лучшие повара всегда были есть и будут мужчины, запишите, детки, а им место готовить дома да детишек у очага растить… Вот я один раз не выдержал и плюнул ему в лицо — к сожалению, только фигурально, всю правду высказал на лекции. Не знаю, что стало с девчонкой, на которую он это выливал, но в меня этот клещ потом вцепился с особым рвением, он и без того не жаловал иностранцев, а идущих против него давил, как тараканов. На первом же экзамене после этого ему единственному, видите ли, мое блюдо показалось помоями, и даже на третьей попытке не изменил мнения.

ДеВи прыснул, но быстро заткнул рот ладонью и проглотил смех.

— Что смешного?

— Прости, я думал, тебя за двойки выгнали, а ты вон какой добряк оказывается. Значит, только выглядишь злым.

— Это кто тут злой… Давно пинка под зад не получал за длинный язык? — сказал я, хотя и не собирался тратить время на исполнение угроз. — В общем, обидно, мне оставалось всего год доучиться, и, понятное дело, меня не взяли ни в один приличный ресторан, а в единственной итальянской кафешке с лихвой хватало своих рук. Тогда-то и подумал идти за билетами на самолет и звонить отцу, как тут вдруг на веранде этой же кафешки увидел желтое пятно платья — нет, я не приставал к каждой встречной, просто неделю просидел в кампусе, пока ждал документы, и совсем одичал без общения. Я еще до выхода глянул на пиццу через витрину, сразу понял, странная какая-то, тоже с желтыми пятнами то тут, то там, а это… ананасы!

— А что в этом такого?

— Она тоже так сказала и состроила те же глаза и брови, а я просто не мог стерпеть это, сел напротив (хорошо, она одна была, а то совсем странно получилось бы), и высказал все недовольства. Уму непостижимо, ладно я, но они совсем традиции и культуру позабыли — и это еще Италия, называется, я долго не мог смириться с пеперони и оливками, но ананасы…

— Но это же вкусно.

— Треска и креветки — это тоже вкусно, но не на пицце! Хотя не удивлюсь, если через десяток-другой лет и такое придумают… Но каким-то чудом Оле удалось уговорить меня попробовать — она очень настырно предлагала, чуть ли не в рот засовывала, мол, я идиот такой и не знаю, о чем говорю. Я умею признавать вину, это было не так отвратительно, в каком-то роде даже интересно, но это не пицца. В возмущении я еще потом всю дорогу рассказывал историю, детство и о том, как правильно готовить, все хитрости-ловкости, целый курс лекций по пиццеведению. И под конец она бросает мне что-то вроде, раз я такой знаток пиццы, должен показать ей, как надо. На шутку отвечают тем же, вот я и сказал, что без проблем, с нее только плита и ингредиенты. Она сама назначила дату, время, назвала адрес и дала номер телефона — шуточка затянулась, и все тянулась, пока на ее столе не дымилась лучшая пицца в городе. Весь вечер болтали за Италию, куда она всегда мечтала поехать, за мои кулинарные умения и универ, я случайно ляпнул про свое положение. Время пролетело быстро, и надо было уже уходить, а на пороге она знаешь что говорит мне?

— Быть ее парнем, — сразу же выпалил ДеВи.

— Почти, почти! Говорит, что ей не помешал бы дома такой кулинар…

— Хм… Зачем?