Pavor Nocturnus

— Наши тела стареют, повинуясь соответствию времени, — продолжил он, — но душа остается неизменной, ведь нас определяет не возраст, а жизненный опыт. Документы сказали бы, что они достигли возраста сорока лет, но, в сущности, это были все те же молодые люди, едва ли не подростки, в созревших телах. Пылкие, полные страсти, оставленные в мире, где их никто не мог видеть. Несмотря на фактический возраст, женщина, вытесненная из времени, не могла потратить столько яйцеклеток, чтобы с трудом зачать ребенка… Страшнее всего, что беременность могла погубить Анджелу. Разумеется, в первые недели никто не мог подозревать этого, и они снова отправились в мир кошмаров. По возвращении с округлым животом восьми месяцев сроку у Анджелы случился обморок. Материнский организм приспосабливается к новым условиям крайне постепенно, во время всего периода, но представьте, что вам резко перекрывают кислород и забирают добрую часть питательных веществ. К тому же, само по себе перемещение отнимает огромное количество сил… Завистники мгновенно пустили ужасающие слухи о том, что это произошло мире кошмаров, в одно из путешествий. Впрочем, зная Абрахама… это весьма похоже на него. К счастью, ни бедняжка, ни малыш не пострадали, и последующие полтора месяца они провели в спокойствии. Не без неприятностей, однако роды прошли успешно, после чего возник не менее волнующий вопрос: что с вами делать?

— Растить. Долг всех родителей.

— К сожалению, у них было немало трудностей… Абрахам не мог бросить семейное дело, к тому же, он всерьез намеревался найти способ навсегда уничтожить кошмаров и не выносил пребывания в нашем, скучном мире. Вначале Анджела хотела воспитывать тебя самостоятельно, но посчитала, что не подобает сыну видеть отца (а жене — мужа) раз в несколько лет, и наоборот. Зная историю любимого, она также переживала и за вас — за то, что ваш род и наши тайные знания предопределят вашу жизнь.

— Или я просто был не нужен им.

— Горькая правда, мистер Рей, — сказал он печально. — Вы родились нежеланно, и поэтому было решено отдать вас в приют. Однако не думайте, что вас не любили — да, быть может, они не успели проникнуться родительским чувством за какие-то полтора месяца, но это событие надломило их. Абрахам и Анджела осознали, чего стоит порой беспечность, и улыбка никогда уже не поселялась на вечно радостных прежде лицах. Однажды они переместились в мир кошмаров и после того не вернулись — ни спустя год, ни спустя десятилетия… И мы с точностью не можем сказать, живы ли они и где сейчас находятся.

Вдруг загудел двигатель конвейера, от стены почувствовалась легкая вибрация. Охранник опередил мой вопрос, сказав:

— Что ж, довольно поминать прошлое… Мне кажется, мистер Коллин, желает вам что-то сказать в настоящем.

Я протер глаза рукавом пальто, поблагодарил его за информацию и прошел внутрь фабрики. Что происходит? У Бенедикта Саввы назрел план?.. Возле пульта управления, в левом нижнем углу конвейера стоял Армани. Взгляд сосредоточен на мониторе, палец энергично водит по сенсорному экрану. Я бесшумно подобрался к нему и взглянул на макет нового проекта, который был выведен на весь экран. Количество: 1 шт.; размер: 35 %; материалы: стандарт (плюш, синтепон).

— Выбери цвет, — сказал он, заметив меня за спиной.

— Что?

— Сейчас мы сделаем тебе игрушку — я тут краем уха слышал, что у тебя пропала дочь и вот вспомнил стопятидесятипроцентное средство. У меня на родине все давно знают, что нужно сделать подарок человеку, тогда он обязательно вернется, мол, Вселенная не любит несостыковочки и все в таком духе. Знаешь, как в фильмах о призраках, они не могут упокоиться с незаконченным делом — вот тут почти то же самое, только с живым человеком.

Армани рванулся вдоль конвейера, пробежал по секциям, видимо, проверяя наличие материалов, и вернулся на место. Это казалось таким бессмысленным, иррациональным, но я согласился: не было сил спорить.

— Какие цвета есть? — спросил я.

— Да любые, в общем-то. Серый, черный, желтый, рыжий; даже фиолетовый, голубой, розовый и красный… Разве что зеленого нет — уж очень странные были бы такие зомби-медведи! Так что?

— Коричневый. Темно-коричневый.

— Подожди, подумай еще, а то что-то недостаточно скучно… Ладно, иди за мной!

Он нажал кнопку пуска.

Механизм втянул часть ткани и через 40 секунд выдал 2 форменных отреза. Лента понесла их в следующие секции на распарку, набивку и сшивание. Перерыв на ручной труд в конце ленты: Армани проверил шов на наличие дефектов и прошил иглой слабые участки. Поставил игрушку на мини-лифт, который унес ее на верхний ярус. Там механизм добавлял обязательные элементы (глаза, внутренние поверхности лап), и можно было выбрать одежду и аксессуары. Я остановился на клетчатом шарфе.

Готовая игрушка скатилась по извилистой трубе в высокий контейнер. Армани рванулся на первый ярус, перепрыгнув через перила от нетерпения. Осмотрел с видом мастера и вынес вердикт: