Паж и лилия (СИ)

- Месье Брантом, - закатил глаза герцог Де Бурбон, - мы и так знаем о ком вы говорите!

- Оставьте эти псевдоанонимные замашки. - договорил за брата Де По.

Брантом слегка стушевался, и на его лице отобразилась растерянность.

- Ах, господа, вы правы. Так вот, что я говорил. Госпожа Бабу в свою молодость имела спрос в самых высоких кругах. Так сказать ей выказывал своё расположение сам король. А потом как водится у Его Величества, она перешла в наследство господину Ле Га.

- О, Боже Святый, - воскликнул Де По не без ревности.

- Ха, а вы что не знали? Кстати, на месте мадам Бабу сейчас не отказалась бы оказаться ещё одна дама с похожей биографией. Это мадмуазель Шатонёф, наследовавшая в свое время Франсуазе Бабу. Уж эта-то вертихвостка не преминула воспользоваться положением и вмиг оказалась бы в августейшей постели.

- Король никогда бы так не поступил! - взвился Де По, - как вы можете осквернять подобными предположениями святую скорбь человека, оплакивающего своего мёртвого друга!

- Ну что вы, сударь. Я лишь рассказал вам о женской сущности. Уверен, что мадам Бабу именно на это и рассчитывает, привлекая всеобщее внимание своим видом.

- По вашему мнению она лицемерна? - сквозь зубы процедил Де По.

- Её слёзы были бы куда белее ценными, если бы она проливала их в одиночестве и скрытно от глаз двора, - настаивал Брантом.

- Надеюсь за это утверждение вы будете после смерти находиться в чистилище, - саркастически проворчал Де По.

- Господин Ле Га был моим другом, - чуть задетый этой дерзостью продолжил Брантом. - И моя душа скорбит о нем, но выразить это так же открыто я не в силах.

- Вы знаете, месье Брантом что мы с братом обязаны Ле Га жизнью, - проговорил Маринус

- In pace requiescat. (лат. да почиет в мире) - скорбно произнёс Де По.

- Клянусь, что мы отомстим его убийцам! - пламенно обещал Де Бурбон.

Брантом при этих словах вздрогнул. На его глазах выступили слезы.

-Господа! Господа! Горе, горе! О, Небо, как можешь ты оставаться равнодушным к человеческим страданиям?

-Что с вами, сеньор Де Бурдей? - удивленно спросил Натаниэль.

- Да ведь сеньор Де Витто также является моим хорошим другом.

Братья Бомонт отшатнулись от Брантома как будто он был болен чумой.

- Не удивляйтесь, что все проходимцы являются моими друзьями, господа, - усмехнулся Брантом, - такой уж я человек. И не бойтесь меня. Я не участвую в таких авантюрах, что сеньор Де Витто. И конечно ничего не знал о готовящемся преступлении, а если бы знал, то попытался бы предотвратить.

-Господин Брантом, - спросил Маринус настороженно, - но откуда вы знаете о том, что это был Де Витто?

Брантом отреагировал весьма спокойно, не поменяв скорбной мины на лице

- О вражде между Ле Га и Де Витто я знаю не понаслышке. Да ведь я собственной персоной много раз пытался примирить этих двоих. Об этом меня просил Де Витто. Но вы знаете упрямство и благородство Ле Га. Он наотрез отказался, не мог простить, что Де Витто убил его друга. Тогда я предлагал им сразиться на дуэли, но тут уже отказался Де Витто.

-Подлый трус, - выплюнул Натаниэль.

Брантом пожал плечами, не парируя это высказывание.

-Де Витто считал, что Ле Га просто арестует его вместо сражения.

-Это было бы правильно, - сказал Маринус.

-Но не честно.

-Нет никакого смысла вести себя честно с подлецами.

-Прошу вас господа, - взмолился Брантом.

Маринус решил сменить тему, чтобы пощадить чувства своего собеседника:

- А вы ведь прибыли к королю на аудиенцию по важному делу.

-Да. Я уже посетил Его Величество, - губы Брантома сжались в тонкую линию.

-И как ваши успехи?

-Я собирался занять должность сенешаля Перигора, но мне было отказано.

Братья Бомонт деликатно промолчали, так как знали, что момент был выбран как можно неудачнее. Король с подозрением отнесся ко всем людям своего брата. Главным образом потому что в это же день пришли известия из Фландрии.

Франсуа Де Франс, собрав свои войска, куда входили и католики и гугеноты Франции и немецкие и швейцарские наемники, только войдя в Южные Нидерланды взял без боя цитадель Камбре. Область Камбрези являлась суверенным церковным княжеством, ограниченным сюзеренитетом испанского короля. И ее управлял назначенный епископ де Берлемон.

Благодаря коменданту Д’Энши, стороннику Генеральных Штатов, герцогу Анжу удалось изгнать архиепископа Луи де Берлемона, сына барона де Берлемона, губернатора Намюра и Артуа. Берлемоны были фламандким не очень знатным дворянским родом, возвысившимся благодаря службе испанцам.

Эта победа значила очень много в глазах всего протестантского мира, обозначив не только слабость Испании, но и Папы Римского. Елизавета Английская благодаря этому событию возобновила переговоры о женитьбе с принцем Франсуа. Это вознесло герцога Анжу на такие высоты, что не могло не вызвать волнения во Франции. Партия “политиков” давних сторонников принца воспряла духом, в то время как партия ультракатоликов готовилась поднять народные возмущения.