Пчелиный возлюбленный (СИ)

— Доставить вас в Маточную Камеру? – такой порядок был установлен здесь не случайно. Не старшие отдавали приказы, а младшие выдвигали свои предложения, которые затем подвергались коррекции и правкам. В человеческом обществе, где у каждого было свое неоспоримое мнение по любому вопросу, подобный подход не сработал бы. Но апианки отличались от людей не только внешне, но и психологически. Простые и прямолинейные они всё понимали буквально и мыслили лишь в рамках поставленной перед ними задачи. Мозг большинства военных и рабочих пчелок был способен формировать лишь простейшие логические цепочки. Дэйв пытался развивать своих подопечных, поэтому и придумал систему, которая поощряла бы каждую особь мыслить самостоятельно.

Вместе с остальными Советницами они всеми силами пытались пробудить когнитивные способности отдельных представителей улья. возвысить над уровнем полуразумных инструментов. Это было непросто. Заточенные под выполнение одной конкретной задачи, выполнению которой посвящали, фактически, всю жизнь, апианки не испытывали необходимости использовать мозг. Да и зачем, когда можно было просто подчиниться чёткой последовательности выверенных годами действий. Чтобы заставить их думать, одновременно не повлияв на качество выполняемых работ приходилось импровизировать. И кое-каких успехов они всё-же добились.

— Да, спасибо. Доставь меня туда, – улыбнулся Дэйв, поощряя проявившую инициативу апианку, и поднял руки, позволяя ей обнять себя. Две пары хитиновых конечностей обернулись вокруг его тела и прижали к вибрирующему хитину её живота и груди. Плоской, естественно, в силу отсутствия молочных желёз. Сильными, невидимыми глазу взмахами самочка стремительно поднялась над балконом, а потом поймав подходящий поток, растопырила жёсткие крылья, устремляясь прочь и стремительно набирая высоту.

В первый момент Дэйв почувствовал сильную дурноту. Движения его сопровождающей были чересчур резкими и неровными, как у большинства насекомых, но по мере того, как она набиралась скорость, становилось легче. Апианка же сделала несколько стремительных виражей, красуясь перед своими сёстрами. Ещё бы! Её сегодня доверили везти одного из Советников. Какое счастье.

Мимика пчелиного лица оставалась невыразительном, но в каждом её движении и жесте, в том как она прижимала его к себе и как интенсивно взмахивала крыльями, превратившимися в сверкающий ореол, чувствовалась искренняя, неприкрытая радость. У неё было дело. Она была нужная. Её жизнь имела смысл. О большем эти создания не смели мечтать. Работа была для пчёлок наивысшим наслаждением в жизни. Иного им не требовалось. Идеальные исполнители чужой воли, неспособные существовать без приказов.

Именно на этом принципе и была построена кастовая система улья, определяемая происхождением. Ни одной из пчелок (за исключением пятерых его подруг) и в голову бы не пришло что-то менять. Не смотря на то, что Гексагональный Совет многократно объявлял о возможности перейти в управляющую касту всем желающим ни одна апианка не сделала этого по собственной воле. Их приходилось уговаривать и переназначать. Думать было трудно. Думать никто не хотел. Все радовались работе и не хотели перемен.

Его сопровождающая тоже радовалась возможности побыть вьючным животным. Неспособный улавливать феромоны, с помощью которых местные красавицы передавали оттенки настроения, Дэйв всё ещё оставался чувствителен к ним. А потому восторг пчёлки передался и ему. В результате мужчина ощутил упоением полётом, позволив себе даже пожалеть о том, что у него нет крыльев, и что он не может быть ведущим, а остаётся всего лишь дополнением к летающему насекомому. Но даже так, оказаться здесь, в вышине, у увидеть землю так, как дано было только тем, у кого есть крылья, было несказанно приятно. И лишь пустота под ногами пугала Дэйва, напоминая что он здесь чужой. К тому же наверху было холодно. Его куртка осталась в личной ячейке, которые были у всех членов Совета, а ветер, воющий над ущельем, оказался ледяным. Ситуация усугублялась ещё и тем, что он всё время находился внизу. Солнце отдавало всё тепло пчелиному телу, оставляя Дэйва замерзать в потоках холодного воздуха, исходившего от крыльев.

Он был рад, когда они спустились вдоль выступающей из стены треугольной конструкции, залетев в одно из входных отверстих. Только отсюда можно было попасть в шахту, ведущую в Маточную Камеру. Самое защищаемое место города. Но для того, чтобы сделать это, им пришлось разомкнуть объятья и пройти по коридору, не предназначенному для полётов с тяжёлым грузом в лапах.

Здесь активность была гораздо более оживлённой, чем наверху, поэтому Дэйву приходилось приветствовать апианок и самому реагировать на их приветствия. Эмпатия играла важную роль в их обществе. Все здесь в той или иной степени были знакомы друг с другом, а потому сталкиваясь в коридорах, неизменно здоровались – хотя бы кивком. Приятели могли позволить себе остановиться и переброситься парой фраз. Близкие же друзья касались друг друга, или даже заключали в непродолжительные но крепкие объятья.