Печальная история братьев Гроссбарт

– Я знаю, где их больше, – возразил второй, – и я тебя оставлю целым, как только мы найдем мне другое тело!

– Умоляю, – ныл третий, – если ты сотрешь круги своих товарищей, мы тебя не тронем и расстанемся друзьями!

– Хрен! – фыркнул Гегель. – Рассвет скоро, лучше начинайте молиться. Мне.

– Больно ведь будет, да? – восторженно спросил Манфрид. – Больнее, чем я могу себе представить, будет, когда вас снесет обратно вниз?

Родриго и Рафаэль едва держались на ногах от усталости, но не смели отдохнуть, пока демоны не сгинут. Последний узник переминался с ноги на ногу, безуспешно пытаясь размять ноги. Как и Гроссбарты, он начертил себе слишком узкий круг, в котором не было достаточно места, чтобы безопасно сидеть. Демоны приставали и к нему, а также к Рафаэлю и Родриго, но никто не пожелал с ними договариваться.

Над дюнами вспыхнул солнечный свет, и злые духи застонали, неуклюже попытались убраться подальше от зарева, но слишком ослабли и уже не могли толком прыгать. А потом они перестали стонать и разом повернулись к свету. Гроссбарты оживились, потому что все трое сжали обрамленные антеннами язвы, заменявшие им рты, и заставили себя двигаться навстречу восходящему солнцу.

Потекли гнойные потоки, когда солнце их коснулось. Двое подобрали ножки и прикрыли глаза тоненькими лапками, но первый демон заставил себя идти вперед. Потом лучик коснулся его омерзительного тела посреди прыжка, панцирь покрылся тысячью трещин и разлетелся на куски. Вихрь миазмов превратился в клубы черного дыма, которые покатились дальше, а потом рассеялись над песком, так что лишь опаленный след остался на этом месте. Манфрид почувствовал, как его окутывает солнечный свет, и вышел из круга, чтобы лучше поиздеваться над последними двумя демонами.

Один из них собрался с силами и метнулся к нему, визжа его имя, но вылетел на свет и взорвался, так что зловонная жижа запятнала песок у ног Гроссбарта. Последний демон отчаянно рванулся в тень, но и его настиг свет. Вверх взметнулись чумные испарения, а сам он сдулся и опустился в песок. Люди остались одни в пустыне, поскольку демоны провалились обратно в бездну, чтобы там интриговать, жаловаться и проклинать имя Гроссбартов.

XXXI Последняя ересь

О Рафаэле и Родриго здесь больше почти ничего не сказано, ибо они расстались с Гроссбартами после битвы с демонами. Родриго хотел выкрасть кости Барусса с госпитальерского кладбища на Родосе, чтобы перезахоронить их в более святом месте – эту цель Гроссбарты всецело одобрили. Рафаэль просто хотел убраться из этой жалкой страны, которая потрясла его дух и отняла руку. Поэтому он решил сопровождать Родриго в долгом пешем пути на север, в Святую землю и дальше. Если была на то воля Девы Марии, раны их не загноились, и в дороге их не ждали препятствия. Но Гроссбарты этого не знали, ибо они, как всегда, повернули на юг.

Последний узник, закоренелый убийца по имени Хасан, привел их в Каир, и, хотя солнце нещадно жгло, песок душил, трехпалая рука Гегеля зудела, а разодранное брюхо Манфрида ныло, они наконец остановились на вершине дюны, с которой открывался вид на великие гробницы Гипта. Они, конечно, не могли поговорить с Хасаном, которого в отсутствие Аль-Гассура называли просто «араб», но с помощью жестов и молитвы добились того, что он привел их к заветной цели. Ни слезы радости, ни торжествующие возгласы не коснулись их бород. Братья лишь самодовольно кивнули и пробурчали слова удовлетворения.

Несколько дней они провели, осматривая каменные громады, капризные, как аристократы, выбирающие себе виноград. Все пирамиды казались слишком видными, чтобы в них сохранились драгоценности. В конце концов, братья наткнулись на каменную арку, до половины засыпанную песком. Всю ночь они расчищали вход и переругивались.

– Этот араб нам лучше послужил, чем предыдущий, – пропыхтел Гегель.

– Хоть не городит чепухи. Хорошо бы он по-нормальному говорил, чтобы мы смогли объяснить, почему его доля будет меньше нашей.

Манфрид выбросил еще один полный шлем песка из ямы.

– Суть он поймет, так или иначе, – сказал Гегель и поплевал на ладони. – Вроде как готово.

– Ага, – согласился Манфрид, вытаскивая лом. – За дело.

– Интересно, что стало с нашим арабом? Ну, с другим, то есть не с этим.

Гегель вогнал свой инструмент в тонкую щель между камнями.

– Уши от песка прочищай чаще, – прорычал Манфрид, налегая на лом. – Говорил же. Унесло его, вместе с тем, другим чудищем. Сам видел.

– Ага, я о том, что дальше было, – натужно проворчал Гегель.

– Ну, это был либо демон, либо ангел, так что в рай либо в ад.

– Но куда именно?

– Ты же святой! – Манфрид почувствовал, что каменный блок подается. – У Марии спроси.

– Пошло-пошло! – воскликнул Гегель.