Печальная история про Марфу и Марию

Спрятавшись за стеной цветастых тряпок, словно воришка, следила за ними, мечтая раствориться в хаосе безвкусицы. В этом пёстром балагане каждый манекен глумится и насмехается над её трусливой слежкой.

«Я всё равно лучше. Я для него лучше..», – повторяла Марфа, – «Она глупая. Умные женщины так не заливаются и не распахивают рот, смотрите на меня все…»

Все и правда смотрели. И доктор, ловя эти взгляды на жене, крепче обнимал её за талию.

Прикладывая к груди один джемпер за другим, расправлял рукава и взглядывал на свою красногубую: как? Она что-то говорила, он вешал вещь обратно, прикладывал следующий.

Они переходили из зала в зал. Марфа потеряла их.

«Ушли».

Стало так легко, что захотелось купить шампунь. У кассы впервые за несколько недель она почувствовала голод.

«Надо будет на днях сходить с мамой куда-нибудь. Совсем уже как две старухи стали. Можно в «Капитаны» или… его перенесли. Ммм, шашлык…»

Потянула носом на мясной дух, перевела глаза туда, куда уже повернулся нос, и увидела Максима.

Он стоял с нагруженной тележкой и улыбался – только ей одной. От напряжения и ощущения фатальности она засмеялась.

– Здравствуйте… Максим Евгеньевич.

– Привет, привет, Марфушенька-душенька, – он повернул голову так, чтобы смотреть на Марфу и одновременно видеть торговый зал, – как наше драгоценное?

– Спасибо, отлично.

– Так я и вижу – похорошела.

Он подмигнул. Марфа замялась: знакомое мерзкое удушье подползало снизу. Сейчас начнет задыхаться, будет неловко. Надо отвлечь внимание Максима и выровнять дыхание.

– А вы тут… покупаете?

– Да выбрались, знаешь, – кивнул на тележку с возвышающимися на ней банками, в которых плавали огурцы цвета жухлой травы, коробками с лицами сытых кудрявых мальчиков на упаковке, брикетами мороженого, бутылями с водой…

– Зайди ко мне завтра на профилактический, – тихо добавил.

Марфа кивнула: голоса не было.

Максим задумался.

– Хотя нет, лучше в среду к четырем.

Краем глаза Марфа увидела, как в сопровождении двух виснущих на ней мальчишек приближается расписная красноротая.

– Ма, ма, ма, – беспрерывно тянули братья, похожие на двух медвежат.

– Здравствуйте, пакет нужен? – раздалось прямо перед Марфой со стороны кассы.

* * *

Ночью Марфе приснилась жена Максима. Во сне она напоминала Фредди Крюгера с накрашенными губами и ярко-красными ногтями.

Марфа проснулась, и едва успела перегнуться через постель, как её вырвало. Она встала и в кухне упала в обморок, ударившись об пол головой. Второй раз, спустя минуту, упала в прихожей.

Всю ночь Марфу рвало черной пенящейся жижей. А в голове крутилось, как заезженная пластинка, без начала и конца:

Максим: Мне вот всегда было интересно: зачем Вы эти шприцы на стол выкладываете? Для антуража?

Марфа (смущаясь): Надо же, чтобы что-то лежало на столе…

Максим: Это цвет нелёгкого безумия…

Сквозь призрачную пелену голоса Максима, задраенные окна и собственные стоны, Марфа слышала, как разгулялся ветер на улице и как слякоть поглощает подошвы чьих-то сапог.

Она не видела, как фигура в черном пальто распахнула дверь и разрушила глухую темноту комнаты. Зато слышала каждый шорох, издаваемый чужим человеком. Слышала, как он шел по улице и как ворчливая подмерзшая слякоть, смешанная со стаявшим снегом, впивалась в его странные шнурованные ботинки, каких кроме него в городе не носил никто.

Будто старуха – слякоть была соперницей Марфы и тоже хотела удержать его в себе. Слышала Марфа, как он миновал перекресток, поднялся на лифте, слышала звук стянутой с правой руки перчатки и вздрогнула, как тогда. Зарывшись головой в одеяло, сквозь его толстую броню услышала кошмарный пронзительный звук звонка. Она поняла, что сейчас случится нечто жуткое, и закричала, а крика никто не слышал, даже она сама.

Прекрасная тишина воцарилась на минуту, потом кто-то присел на кровать и стал откапывать её из-под подушек и одеял. Свет ослепил на пару секунд, а потом она увидела сосредоточенное лицо доктора, складку возле губ и каштановую челку рядом со своим лицом.

И кошмар этих месяцев прорвался на свободу.

– Что ты?

– Ты…ты разве не знаешь?!

– Ну-ну… всё.

Максим отвел глаза. Это знакомое движение, боль. Рука хлопала её по широкой спине.

– Максим… я умираю…

Он сидел, обняв её и качаясь в такт рыданиям.

Тем временем Камилла, пробираясь по полуночной непрогляди, пыталась достучаться до лекарши, но окна дома были темны. Камилла не знала, что старая Анина ещё вчера вечером ушла к источнику и больше не возвращалась. Поняла, что лекарша ей сегодня не поможет, и стала искать телефон Максима.

С ужасом поняла, что в телефонной книжке его нет. Она знала, что телефон был записан: они созванивались, когда он приходил к Марфе.

Жители города, слишком привыкшие к универсальности помощи лекарши, почти никогда не обращались в службу скорой медицинской помощи. Вряд ли у кого-то был даже номер телефона этой службы. Не было его и у Камиллы. О чём она сейчас горько жалела. И успокаивала себя: не было ни единого раза, чтобы лекарша не успела или не сумела помочь. Разве что…

– Отвезу ее к Максиму. Завтра он, кажется, с утра.