Печальные тропики

Намбиквара просыпаются, когда начинает светать, разводят огонь, кое-как отогреваются после ночного холода и доедают остатки вчерашней пищи. Затем мужчины отправляются, группой или по одному, на охоту. Женщины остаются в лагере заниматься приготовлением еды. С восходом солнца женщины и дети идут к реке и весело купаются. Выходя из воды, они садятся на корточки у разведенного костра и, чтобы развеселить друг друга, нарочито шутливо дрожат. В течение дня будет еще несколько купаний. Повседневные занятия достаточно однообразны. Большую часть времени и хлопот отнимает приготовление пищи: нужно измельчить и отжать маниоку, высушить мякоть и обжарить ее; или же очистить и сварить орехи cumaru, которые индейцы добавляют в большинство блюд для придания им аромата горького миндаля. Когда продукты заканчиваются, женщины и дети отправляются собирать съедобные растения и ловить мелких зверьков. Если же необходимости в этом нет, женщины прядут, сидя на земле или на коленях, опустив ягодицы на пятки. Или же обтесывают, полируют и нанизывают бусинки из ореховой скорлупы или раковин, делая серьги или другие украшения. А когда работа наскучивает им, ищут друг у друга вшей, слоняются без дела или спят.

В самые жаркие дневные часы в лагере царит безмолвие. Сонные обитатели молча отдыхают в редкой тени шалашей. Остальное время проходит в беседах. Почти всегда веселые и смешливые, туземцы отпускают непристойные шутки, встречаемые взрывами смеха. Стоит паре собак или птиц начать совокупляться, как все тут же оставляют дела и зачарованно наблюдают за происходящим. И, обменявшись комментариями по поводу столь важного события, снова приступают к работе.

Основную часть дня дети бездельничают. Девочки временами предаются тем же занятиям, что и их старшие сестры, мальчики же или вообще ничего не делают, или рыбачат на берегу реки. Мужчины, оставшиеся в лагере, посвящают себя изготовлению плетеных изделий, стрел и музыкальных инструментов и иногда выполняют мелкие работы по хозяйству. Повсюду царят мир и согласие. Когда к трем или четырем часам мужчины возвращаются с охоты, лагерь оживляется, возобновляются разговоры, индейцы разбиваются на семейные группы. Едят лепешки из маниоки и все, что было добыто за день. Ежедневно из общего числа выбираются несколько женщин, которые с приближением темноты отправляются в соседнюю чащу собирать или ломать ночной запас хвороста для костра. Они возвращаются, спотыкаясь под тяжестью ноши, натягивающей повязку переноски. Чтобы разгрузиться, они приседают и немного наклоняются назад, опуская на землю бамбуковую корзину, чтобы ослабить переднюю часть повязки.

Ветки складывают в одном из углов лагеря, и каждый пользуется их запасом по мере надобности. Семейные группы собираются вокруг своих пылающих костров. Вечер проходит в беседах или же в песнях и танцах. Иногда это продолжается до глубокой ночи, но обычно, после нескольких обменов дружескими ласками или шутливо поборовшись, пары теснее льнут друг к другу, матери прижимают к груди спящих детей, наступает тишина, и ничто не тревожит ее покоя, кроме треска полена в холодной ночи, легких шагов подносящего дрова, лая собак или детского плача.

У намбиквара немного детей и, как я отметил впоследствии, нередко среди них встречаются и бездетные пары. Обычно на одну пару приходится не больше двух детей. Больше трех – это скорее исключение. И пока самый младший не отнят от груди, половые отношения между родителями запрещены, то есть часто до его трехлетнего возраста. Мать, чья спина занята корзиной, носит своего ребенка верхом на бедре, фиксируя его положение с помощью широкой плечевой перевязи из коры или хлопка. Кочевая жизнь и недостаток пропитания вынуждают туземцев быть крайне осмотрительными. При необходимости женщины прибегают к помощи механических средств или целебных трав, чтобы вызвать выкидыш.

Тем не менее намбиквара испытывают к своим детям очень нежную привязанность, и те отвечают им взаимностью. Нередко родительские чувства не так легко распознать, они скрыты за раздражительностью и некоторым отчуждением. Например, маленький мальчик страдает от несварения желудка; у него болит голова, его рвет, половину времени он стонет, вторую половину – спит. Но никто не обращает на него ни малейшего внимания, и на протяжении всего дня он остается один. Когда же наступает вечер, мать подходит к нему и, пока он спит, тихонько ищет у него вшей, подавая остальным знак, чтобы не приближались, и качает его на руках, как в колыбели.

Или же, например, молодая мать играет со своим малышом, легонько шлепая его по спине. Малыш смеется, и она так увлекается, что начинает бить все сильнее и сильнее, пока тот не начинает плакать. Тогда она прекращает игру и принимается его утешать.

Я видел, как одну маленькую сироту (я уже говорил о ней) буквально затоптали во время танца – среди всеобщего возбуждения она упала, и никто из танцующих не заметил этого.