Он — Августин, Август, такой невыразимо нереальный петербургской зимой, такой солнечно-зеленоглазый, как летняя трава, — ринулся к ней, обнял. Марта смеялась, но от его горячих губ пробуждалось в ней чувство необъяснимого восторга — нового, как наступающий год.
За окном вспыхивали и осыпались золотыми звёздами первые новогодние фейерверки.
Алексей Ладо
Я подарю тебе звезду…
— «Любимая, я поведу тебя к самому краю Вселенной, я подарю тебе эту звезду!»
Где-то я уже слышала эти слова. Неоднократно. Однако отжать клапан кармана, достать фонай и задействовать космопоиск прямо под пылающим вдохновением взглядом — было бы в крайней степени неприлично. Да и зачем? Парень мне нравился, а то, что он произносил чужие слова, нисколько не умаляло его обаяния и искренности. И голос, которым он повторял банальщину, был томным, низким, сексуальным — сердце замирало. К тому же мне вовсе не хотелось лезть в карман, а хотелось дотронуться до его щеки, до гладкой, с легким пушком, словно у ибистого фиглика, кожи — и не пальцами! Лизнуть язычком, провести влажным кончиком до губ и…
— «Любимая, я поведу тебя к самому краю Вселенной!» — отчаянно взывал мой красавец, силясь привлечь внимание к тому, о чем он, собственно, вещал.
Мы стояли на аэрокрыше одной из высоток, крепко вцепившись в поручни.
Внизу разливалось море огней, смутно рисовались линии проводов; колышущимися темными пятнами то там, то тут проступали верхушки пальмовых парков. В небе вокруг вспыхивали точки лётотаксов и гасли, садясь на крыши.
Один из таких и примчал нас сюда после того, как мы провели междувременье в загородном доме красавчика, о чем я, например, нисколечко не жалела. Он, судя по восхищенным речам, тоже.
Влюбилась я, что ли? О! Наступать снова и снова на одни и те же крюкабли я не собиралась. Но вот развлечься, тем более что его карманы набиты пойнтами — почему нет?
Я подцепила богатика — кстати, его зовут Морлисом — на вечеринке по случаю рождения моей подружки Лю. Как Морлис попал в компанию отвязных девиц-храпперов — понятия не имею, но подружка уже таяла, словно спелый пальмовый брюктель. И не она одна.
С детства обожаю конкуренцию. Мне нужно всегда быть во главе, пусть и зарабатываю на жизнь мытьем тарелок, и все же я — прирожденный лидер — не важно, о чем идет речь: о том, чтобы первой нанюхаться храппасиков или же уложить мужика в межвремёнку — ну, сами понимаете, зачем. Возможно, потому крюкабли то и дело возникали на моем пути.
На сей раз все было по-другому. Красавец и богач (два в одном!) Морлис понравился мне настолько, что я растерялась и, даже не попытавшись отодвинуть подругу, просто отошла в сторону, спокойно себе храппилась в одиночку, не обращая ни на кого внимания. Оказалось, что это было лучшей тактикой.