Печальные звёзды, счастливые звёзды

— Не стану я тебе, Ваня, про мужиков рассказывать. Не ровен час, наладишься им морды бить. Соломонычу это не понравится. Одно могу сказать, Михалыч остался равнодушен, — Мишка-Творожок поелозил в кресле, пристраиваясь поудобнее. — Мимо меня сейчас Тёма пробежал, весь красный и злой. Даже не заметил. Поцапались?

Иван Сергеевич неопределённо дёрнул плечом и отвернулся.

— Поцапались, — констатировал приятель. — Зря ты так, сын же. Понятно, что переживает. Ты же квартиру продаёшь, а он, верно, сам на неё рассчитывал…

— Переживёт, — глухо буркнул Иван. — Пора своей головой жить. Нормальным мужиком становиться, чёрт возьми.

Они помолчали. Творожок сочувственно вздыхал, Иван смотрел в окно на низкое зимнее солнце. «А парка-то там не будет, — подумал вдруг Иван Сергеевич. — Как же я без него…».

— Ну, ничего, — преувеличенно бодро начал Мишка. — Слетаете на море, развеетесь. Новый год встретите, фруктов наедитесь. Ананасы там всякие, папайя… Наш серпентарий поутихнет. Потом вернётесь с Машкой, и будет всё хорошо. Без тебя-то как? Кто же мне будет на полднике свои творожки отдавать?

Иван молчал, и Мишка замолчал тоже. Несколько долгих секунд они смотрели друг другу в глаза.

— Мы не вернёмся, Миша, — тихо и твёрдо сказал Иван Сергеевич.

В дверь энергично постучали, и заглянула Маша. От прошедшего приступа аллергии остались только припухшие веки и губы. Сама она сияла, как маленькое радостное солнышко.

— Вот вы где! А я вас ищу. Давайте чай пить? Мне презентовали замечательный чай.

Иван Сергеевич удивлённо рассматривал тёмно-зеленую коробку в её руках. Определённо, она была ему знакома. Лысый засранец подкатывал к его женщине с коробкой дорогущего чая, которую Иван ему же как-то и выдал из собственных запасов!

Иван наклонил голову к плечу и медленно перевёл внимательный взгляд на приятеля. Тот округлил глаза, приподнял брови, плечи и развёл руки. Весь вид его говорил — нет, ну а что?!

* * *

После Дубая лёту оставалось ещё шесть часов. Подуставшая от дороги, волнения и впечатлений Маша пристроила голову на плечо Ивана Сергеевича. За иллюминатором под праздничным, словно лакированным, голубым небом простиралась бескрайняя снежно-облачная равнина. Казалось, самолёт завис на месте, и мимо него вот-вот промчится, обгоняя, в санях Дед Мороз. «Интересно, олени в облака проваливаются?» — подумал Иван на полном серьёзе.

— Знаешь, мы ведь с тобой как пальмовые ёлочки, — сказала вдруг тихо Маша. — Внутри пальма, а снаружи…

— Только в отличие от них, мы свободны. Будем кочевать вслед за солнцем. Сколько Бог даст, всё — наше, — Иван Сергеевич поцеловал её в макушку и натянул повыше на Машины плечи сползающий красный плед «Эмирейтс».

Жанна Бочманова

Родилась и живу в Санкт-Петербурге. Пишу рассказы и повести в разных жанрах: реализм, фантастика, детектив, детская проза. В 2015 году окончила литературные курсы «Мастер текста» при издательстве «Астрель-С-Пб». Печаталась в издательствах «Stella», «Дикси-пресс», «Петраэдр», «АСТ».

Дипломант второй степени конкурса «Рукопись года» за 2017 г в номинации «Детская проза».

Ссылки на сайты

https://www. /zhanna-bochmanova-13327567/

группа в ВКонтакте https://vk.com/prozazhizni

Шампанское от Деда Мороза

За две недели до Нового года Надю Швецову бросил муж, собрал вещи и ушёл как-то так легко и быстро, что она и опомниться не успела. Он бы и раньше, наверное, ушёл, но в доме, который семья Швецовых строила последние пятнадцать лет и который вот уже почти достроила, электрики всё никак не могли подключить какие-то последние провода. Подключили, наконец, думала Надя, застыв в недоумении.

Она, как неопытная ныряльщица, со всей дури шмякнувшаяся плашмя о воду, потеряла на время способность видеть, слышать и даже дышать. Отбитая кожа кололась тонкими иглами боли. Глаза невидяще смотрели на обшарпанные стены квартирки, на тёртую мебель. В голове всплывали какие-то фразы, словно память прокручивала плёнку, то назад в прошлое, то снова вперёд. «Зачем покупать сюда мебель и клеить обои? Мы же строим дом. Свой дом». «Мы не поедем на юг, мы поедем на дачу, будем копать, красить, пилить и строгать, чтобы наша мечта скорее сбылась». «Надюша, зачем нам ребёнок? Вот встанем на ноги, дом построим, тогда и о детях подумаем».

Звяканье бокалов выдернуло её из морока. Вера протирала полотенцем посуду и расставляла на столе.

— Надь, ты бы в душ, что ли, залезла. Нельзя уж совсем себя запускать. Давай, время ещё есть, — Вера кивнула на часы.