Печальный Демон

Снова непонятный зов. Не голос, не видение, а лишь странные чувства и беспокойство, заставляющие следовать по неизвестному ранее пути. Очередная ночная прогулка, способная вызвать ужас у любой барышни, но у меня нет возможности противиться воле незримого провожатого… Не знаю, куда я забрела… Вокруг скользят тени, множество безмолвных теней…

Я опустилась на колени перед камнями. Повинуясь неведомой просьбе, собрав все силы, отодвинула огромный камень… и ощутила могильное зловоние, от которого закружилась голова. Отпрянув от испуга и отвращения, я упала на холодную ночную землю.

Убегая прочь от «могилы», не помню, как оказалась около парка.

Желая сократить дорогу – прошла через аллеи. Сквозь ветви паркового кустарника промелькнули два силуэта, весьма недвусмысленно прильнувших друг к другу. Луч лунного света скользнул по их лицам. Возможно, мне почудилось, но… я увидела… Чезаре и… Виолу…

Наконец, оказавшись в комнате, я зажгла свечу, и, выбрав книжку повеселее, забралась на кровать, не раздеваясь. Хотелось одного – поскорее дождаться рассвета, дабы уехать домой и рассказать Константину о своей пугающей новости…

Неожиданный роман Чезаре и Виолы занимал меня менее всего…

Из журнала Константина Вербина

Сегодня нашли тело несчастной компаньонки баронессы. Печальная новость породила множество загадок. Слова доктора Майера об убитой в Ставрополе также не давали покоя.

– Кем была убитая девушка, о которой вы говорили? – спросил я друга.

– Бедной компаньонкой, – ответил доктор, – поначалу предположили, она выкрала драгоценности госпожи и сбежала с любовником, который не пожелал делится с нею награбленным…

– Злодея отыскали?

– Увы, – доктор, тяжко вздохнув, развёл руками.

К нашей беседе весьма бесцеремонно присоединился Джованни, который – будто из-под земли появился.

– Глава клана просил передать вам весьма любопытную новость, – он перевёл взор доктора.

– Прошу вас, – выразил я согласие с присутствием свидетеля беседы.

– Господин Драгомиров мёртв… – лицо собеседника оставалось непроницаемо.

Майер усмехнулся.

– Это нам давно известно!

– Вы не поняли, – сурово перебил Джованни.

– Какой вздор! – возмутился доктор. – Неужто вы полагаете, что я не способен отличить живого человека от мертвеца?

– Мой друг, не горячитесь, – произнёс я, положив руку на плечо доктора, – синьор Джованни желает сказать, о настоящем господине Драгомирове, не так ли?

– Вы правы, – уважительно кивнул Джованни, – Драгомиров умер в Италии…

– Значит, убитый самозванец! – воскликнул я, хотя хвалиться столь простой догадкой было бы глупо. – Впрочем, его супруга…

Джованни вновь кивнул.

– Но как вы догадались? – Майер недоумевал.

– Под властью мрачных дум, дама едва не проговорилась, что не бывала в Неаполе, – пояснил я. – Простите, что хвалюсь столь вульгарным трюком…

Спрашивать, почему Чезаре скрыл сей факт от меня, было бессмысленным. Верным оказалось предположить, что именно старейшина нанял парочку жуликов, дабы напустить туману… И существует ли красавица Дарья, описанная в дневнике, на самом деле? А вдруг… Снова казалось бы невероятные предположения охватили меня.

– Позвольте узнать, можно ли мне побеседовать со старейшиной? – спросил я.

– Да, сеньор Чезаре ждёт вас! – Джованни молча развернулся и зашагал прочь, мне оставалось только последовать за ним, ругая правила клана, столь непочтительные к собеседникам.

* * *

К сеньору старейшине у меня собралось много вопросов. Среди которых оказались темы весьма личного характера, которые готов затронуть не всякий сыщик при следствии. Впрочем, я осмелился предположить, что господин Чезаре сам выскажется о своих похождениях. Удивительно, но именно со столь личной темы старейшина изволил начать нашу вынужденную беседу.

– Да, мне известно, что барышня Александра заметила меня и Виолу в парке, – безразлично произнёс Чезаре.

– Неужто, вы полагаете, будто Лоренцо не догадывается? – задал я волновавший меня вопрос.

Не думаю, что Чезаре из тех, кто часто недооценивает противника.

– Лоренцо знает, – уверенно ответил он, – мне остаётся лишь предположить, что он замышляет…

– Парочка мошенников весьма любопытна, – напомнил я.

– Нет, они не мошенники, а всего лишь бедные актёры, которые согласились неплохо заработать…

Актёры… теперь понятно, почему «Дарья», не имею чести знать её настоящее имя, произнесла слово «занавес».

В это мгновение дверь в комнату распахнулась, и на пороге оказалась сама «Дарья»… Она опустилась на колени перед Чезаре и зарыдала, обливая слезами его руку.

– Мне страшно, – шептала она, – прошу вашей защиты… прошу вас…

– Не бойтесь, дитя моё, – голос старейшины прозвучал удивительно ласково, его пальцы гладили атласные напомаженные локоны, – Джованни, позаботьтесь о сеньорите. У нас есть свободная комната в апартаментах…

Девушка пылко поцеловала руку Чезаре, одарив взором, который вызвал бы ревность страстной Виолы.

На лестнице мне встретился педантичный советник Робеспьер. Его синий костюм, сидящий как влитой вновь являл собой образец изящной французской моды.