Печать Индиго

Подчиняясь стремительному порыву, девушка кинулась к Кристиану. Упав перед ним на колени и обхватив ладошками виски молодого человека, Слава устремила светлый сильный поток целительной энергии в его тело. Она ощущала, как тело молодого человека дико сотрясается от сильных конвульсий и, сосредоточившись сильнее, направила поток энергии прямо в его сущность. Фон Ремберг, не замечал ее присутствия и, закрыв от муки глаза, и стиснув зубы, неистово пытался обуздать свои судороги. Спазмы следовали один за другим, и лишь на краткие моменты невыносимая боль чуть отступала, в эти мгновения Кристиан невольно замирал, не открывая глаз, и так и стоя на четвереньках, подобно животному, пытался отдышаться и передохнуть, ожидая очередного невыносимого терзания.

Слава стояла на коленях около него, сжимая его виски своими ладонями и вливая в него свою энергию. Уже через некоторое время она начала замечать, что приступы у фон Ремберга стали менее интенсивными, а через несколько минут почти прекратились. Именно в эти мгновения, молодой человек, как будто опомнившись, и видимо, ощущая что–то неладное, открыл затуманенные болью глаза и увидел Славу, стоявшую перед ним на коленях на ледяном полу.

– Что вы делаете? – прохрипел он, приподнимая голову и вперившись в лицо девушки, которые было перед ним, диким ничего непонимающим от боли взором. – Зачем вы здесь? Убирайтесь немедля!

Он яростно скинул ее руки со своих висков, и тут же его тело вновь пронзила невыносимая жуткая боль, словно его заживо сжигали на костре. Он вновь заскрежетал зубами от невыносимой муки и вновь согнулся в судороге всем телом. Однако девушка не отошла и вновь приставила свои ладошки к вискам молодого человека, и начала вливать в его существо целительную энергию, до крайности сосредоточившись. Она видела, что у Кристиана нет сил сопротивляться, так как все его большое тело сотрясалось в диких конвульсиях и лишь из последних сил он стоял на четвереньках и удерживал себя в сознании. Через несколько мгновений Слава ощутила, как тело фон Ремберга перестало дергаться и он замер, удивленно устремив в ее лицо свой яркий фиолетовый взор, словно не веря в то, что она действительно может успокоить его боль.

– Я не уйду, – тихо твердо сказала девушка. – Я вижу, что вам легче от моих рук.

Она сильнее прижала ладошки к его вискам, видя, как его сильно мерцающая до того аура, стала постепенно успокаиваться и, как бы наполнила все члены молодого человека и потекла спокойно и умиротворенно по его существу.

Ощущая, что руки девушки вливают в него энергию, которая успокаивает его спазмы, Кристиан замер и чуть прикрыл глаза, невольно наслаждаясь неожиданной передышкой в страданиях. Несколько минут он не мог ни о чем думать, как только о том, что боли нет, и его тело перестало гореть адским огнем, который как будто заживо сжигал его нутро и кожу. Он так и стоял, замерев на четвереньках, и лишь глубоко дышал, пытаясь восстановить дыхание. Девушка сидела перед ним на коленях у его головы, а ее ладошки ласково давили на виски молодого человека. Она так же чуть прикрыла глаза, настойчиво вливая в него жизненные силы.

Лишь спустя некоторое время нормальное осознание стало возвращаться к Кристиану, и он начал отражать окружающее. Он понимал, как его поза унизительна, и девушка видит его, бесстрашного, жесткого фон Ремберга в таком удрученном положении, как беспомощного зверя, которого раздирают его жуткие мучения. Но ему, отчего-то было все равно, ибо от ручек девушки перетекало живительное почти неосязаемое тепло, которое наполняло его тело и не давало болям вернуться. Он чуть приподнял голову и его мутный болезненный взор уперся в золотые полные нежности глаза Славы. Пару минут их взоры, не отрываясь, вливались друг в друга. Кристиан чувствовал, что готов стоять так вечно, только бы эти жуткие мучения не вернулись более. Он видел каждую янтарную прожилку в огромных золотых очах девушки, ее темно-коричневые густые ресницы, обрамляющие ее глаза, и инстинктивно ощущал, что она друг, что она хочет помочь ему, и отчего-то в сей миг находиться здесь и успокаивает его невыносимую боль.

Прошло около четверти часа, и Кристиан ощутил, что боли ушли. Он тяжело приподнялся, и устало сел на пол. Девушка невольно отстранилась от молодого человека, опустив свои руки. Взор фон Ремберга метнулся на часы, которые составляли убогое убранство округой комнаты, и отметил, что боли должны были продолжиться еще четверть часа. Он вновь перевел ошарашенный взор на девушку, осознавая, что ей, как-то удалось избавить его от диких мук.

– Как вы это сделали? – выдохнул он. Но вдруг он вновь ощутил нестерпимое мучение, накрывшее его существо яростной энергетической бьющей волной. Он вновь дернулся, и его лицо исказилось мукой. Слава мгновенно все поняла, и проворно бросилась к нему, и вновь присев рядом с ним на колени, устремила свои руки на виски Кристиана. Уже через миг боль вновь утихла, и фон Ремберг осознающий, что девушка как то умоляет его мучения, вымученно улыбнулся ей и выдохнул:

– Благодарю…