Печать Иоганна Гутенберга

Она сбежала вниз по лестнице, влетела в большой зал, огляделась по сторонам.

Ей показалось, что в дальнем конце зала мелькнуло знакомое розовое платье. Она устремилась к нему – но тут ее ухватила за локоть сильная рука. Женя вздрогнула и оглянулась.

Это был Ушаков.

– Что так долго? – проговорил он вполголоса.

– Там… – начала Женя, – я должна сказать…

Она должна сказать ему, что произошло, сказать, что у нее ничего не вышло, что она не смогла выполнить его поручение… должна его предупредить… потому что все пошло не так, не по плану… потому что того, что она должна была передать тому гориллообразному типу, в сумочке уже не было. Иначе зачем бы ее вырвали у Жени из рук в той крошечной комнатке…

– Потом, потом! – перебил ее Ушаков и быстро повел сквозь толпу к выходу. – Все потом! Сейчас нам пора уходить.

– Но там… но я… – повторила Женя.

Он ее явно не слушал, и она замолчала.

Андрей Федорович проволок ее через зал, вывел на улицу, остановился на крыльце, оглядываясь в поисках своей машины.

Женя снова попыталась заговорить, но тут в кармане у него зазвонил мобильный телефон.

Он выпустил Женин локоть, достал телефон, взглянул на дисплей, оглянулся на Женю и, бросив вполголоса «подожди», спустился по ступеням.

Женя стояла, растерянно глядя ему вслед.

И в это время возле крыльца остановилась большая черная машина с хищными стремительными обводами, с небольшой серебряной статуэткой на капоте. В первый момент Женя подумала, что это приехал за ними водитель Ушакова, но затем у нее возникло ощущение какой-то неправильности, несоответствия.

Она шагнула было вперед, но споткнулась и едва не упала.

А когда восстановила равновесие и подняла глаза – увидела, что ее спутника втаскивают в черную машину.

Двери машины захлопнулись, и она умчалась в неизвестность.

Женя зажала ладонью рот, чтобы не закричать от обрушившегося на нее ужаса и безысходности.

Несколько секунд она смотрела вслед черной машине, но та мигнула задними огнями и скрылась за поворотом. Женя стояла на ступенях в полной растерянности. Из прострации ее вывел пронизывающий холод – на улице как-никак зима, хоть и теплая, а на ней было только легкое платье.

Она завертела головой и увидела чуть в стороне от крыльца на парковке машину Ушакова. Там, в этой машине, осталась ее куртка, и в карманах кое-какие мелочи… Потому что в сумочку по совету Жанны Романовны она ничего не положила.

Она сбежала с крыльца и бросилась к машине.

За стеклом машины виднелся силуэт водителя.

Женя подумала, что он прокололся – не заметил, как буквально на его глазах похитили шефа… а ведь он не только водитель, но еще и охранник… хорош охранник!

Водитель сидел в расслабленной позе, видимо, дремал.

Все проспал, разиня!

Женя подбежала к машине, постучала в стекло…

Водитель не шелохнулся.

Да что же это такое!

Женя дернула ручку. Дверца машины распахнулась, но водитель не пошевелился. Веки его были опущены.

Женя протянула руку к водителю и осторожно, опасливо тронула его за плечо.

И снова он никак на это не отреагировал.

Женя потрясла его чуть сильнее…

Голова водителя безвольно упала на плечо, но он не издал ни звука, на лице его не дрогнул ни один мускул.

И тут до Жени дошло очевидное.

Водитель не спал, он был без сознания. А может, даже мертв. Проверять это ей не хотелось, ей и без того уже сегодня досталось. Ей хотелось одного – бежать, бежать отсюда как можно быстрее и как можно дальше…

Вот как чувствовала она, что ничем хорошим это не кончится! Черт бы побрал эту Альбину, которая втянула ее в эту жуткую историю! Черт бы побрал этого Ушакова… тут Женя воочию увидела, как двое мужчин втаскивают его в машину… нет, ему сейчас явно хуже, чем ей. Но даже если и так, то теперь каждый за себя, ей-то точно никто не поможет, так что – бежать, бежать!

Но у нее все же хватило остатков здравого смысла, чтобы понять – в легком шелковом платье, без денег и без ключей от дома она убежит недалеко.

Женя собрала в кулак остатки мужества, протянула руку между спинками сидений, стараясь не прикоснуться к неподвижному водителю, схватила с заднего сиденья машины свою курточку, вытащила ее из машины, торопливо накинула куртку на плечи, захлопнула дверцу и осторожно попятилась.

И тут в зеркале заднего вида на дверце машины она увидела двух мужчин, которые приближались к парковке.

Во всем облике этих мужчин, в их быстрых и в то же время осторожных движениях, во внимательных, цепких взглядах, которыми они обшаривали парковку, было что-то от смертельно опасных хищников, преследующих свою жертву.

И тут же Женя поняла каким-то шестым чувством, что эта жертва – она, что эти двое ищут ее, ищут, чтобы похитить, а может быть, даже убить… Ушакова они уже взяли, теперь ищут ее, поскольку сумка-то была у нее. Но что она им скажет? Она ведь даже не видела того типа, который взял то, что было в сумочке, только слышала его голос. Да эти люди ей не поверят.

Женя инстинктивно согнулась, спрятавшись за соседнюю машину, так, не разгибаясь, пробежала мимо нескольких автомобилей, снова взглянула в одно из зеркал.