Печать мастера. Том 1

– Ты и так все уже знаешь. И… ты умнее, чем я. И там написано – это слабость.

– Почему? – Коста напряженно замер.

– Слишком умным быть плохо. Слишком хорошую память иметь плохо. Слишком сильным быть плохо, – браслеты опять жалобно ударились друг о друга. – Слишком выделяться – плохо. Нужно показывать очень хорошие результаты, но не лучшие. Там написано, что ты слишком полагаешься на свою память и… – Пятый сдвинул брови, вспоминая, – … «искру сути», поэтому тебя можно обмануть. Само-уверен-ность, перерастающая в тщеславие.

– Что-то ещё?

Пятый кивнул.

– Ты заикаешься, если взволнован. В отчете написано, что если ты заикаешься – дополнительные проверки можно исключить. Когда ты заикаешься, ты не врешь.

Коста моргнул, обдумывая информацию.

– Поэтому – заикайся побольше! – Теплая рука одобрительно похлопала его по плечу. – Если тебя будут вызывать к Наставникам …

Пятый присвистнул, довольно прижмурился, и весело зашагал по тропинке к домикам.

– Подожди! А там были только мои отчеты… ты смотрел только мой?

– Не-а…

– …может ты и отчет Семнадцатого смотрел? Ты же хочешь его в тройку? – выдал Коста по наитию.

– Ага…

– И там тоже было что-то интересное?

– Угу…

– Скажешь, что там?

– Не-а… – Пятый вприпрыжку бежал впереди, весело помахивая руками.

– Это может быть полезно. Это может помочь в «тройке».

– Не-а…

– Это может быть важно…

– Не-а…не-а…не-а… сначала – у нас «тройка», сначала – мы друзья, потом – скажу! – упрямился мальчишка. – И вообще, скоро отбой, мне нужно найти место на крыше, – выпалил он быстро и нырнул в кусты.

Коста подобрал брошенную Пятым веточку, изучил, покрутил в руках и переломил пополам с отчетливым хрустом.

Если бы Пятерка рылся в его шкафу, он бы знал, что нарисовано – его портрет лежал в общей стопке сверху. И на его пергаменте красной тушью сбоку было отчетливо подписано: “Подходит”.

* * *

Пятый поковырял носком траву, опустив голову, и искоса следя как дверь пятого домика хлопнула за спиной Шестнадцатого громче обычного. Будущий Ведущий их «тройки», а Пятый был уверен, что это именно Шестнадцатый – был раздражен.

Он бы сказал – ему не жалко. И скажет, но потом, когда «тройка» будет, иначе, если он скажет, тройки не будет вообще.

Потому что в отчете Семнадцатого был подчеркнут один вывод жирной линией красной туши – «вырос в приюте, период формирования характера упущен, склонен к предательству, из-за материальных благ».

Это он расскажет Шестнадцатому. Выберет время, найдет слова и – расскажет. Соврет он в другом. В том, что написано в его собственном отчете.

Пятый скорбно поджал губы, и, приподняв полы халата, полез на дерево. Раскидистые ветви сверху сплелись, образовывая колыбель, и именно там он устроил себе ночную лежку.

В его отчете сказано – «непригоден к полевой работе», «рекомендовано использовать, как силовой сосуд», при отсутствии прогресса в управлении силовым источником в течение двух зим подлежит утилизации. В качестве потенциальной возможности повысить результат была приписка – «протестировать в «тройке», есть большая вероятность стабилизации потенциала».

А ему очень нужно стабилизация. Очень. Он подождет, и если Семнадцатый так и не согласиться вступить в тройку, начнет действовать сам.

Ему нужна тройка. Потому что у него просто нет другого выбора. А если выбора нет у него… то, видит Великий, он сделает всё, чтобы не оставить выбора остальным.

Глава 24. Тройка. Часть 4

Октагон, Главный остров, кабинет Главы клана Арр

Поздняя ночь

– Отчёт, господин, – Управляющий с поклоном передал Главе Вэй свиток. – Первые данные с Севера пришли вчера.

– Это тот, кого мы послали вместо Четвертого?

Управляющий кивнул.