Печать Огня

Дети посмотрели на меня как на идиота. Ну спасибо, Несс, удружила, ничего не скажешь.

— Ладно, — сплюнул я на землю. — Неважно. Так вы знаете, где он, или нет?

— А то ж, — ухмыльнулся один парочки беловолосых парней. — Он…

— Э нет, — хитро на меня уставившись, зажал ему рот приятель. — Только за денежку, дядя. Он далеко. Без нас не найдешь.

Я хмыкнул. А парень начинал мне нравиться. Далеко пойдет.

— Идет, — я достал из кармана серебряную монетку. — Она ваша. Но, — остановил я протянувшего руку мальчугана. — Только когда вы меня к нему отведете.

Тот подумал секунду, оценивающе на меня посмотрел и, наконец, неохотно кивнул.

— Идет, дядя, — предприимчивый паренек пошлепал по камням. Через пару метров он остановился и указал на место прямо над своей головой. — Вон он где залег. Старина Ральф.

Я поднял глаза и обнаружил крупную дворнягу, что, зажмурив глаза на солнце, преспокойно дрыхла прямо у входа на мост.

Вот ж. Да я только что мимо проходил. Еще подумал, что это за странная псина.

— Эй, дядя! — напомнил мне о себе мальчуган и выжидательно протянул руку. — Гони деньгу!

— Забирай, — хмыкнув, я перебросил ему монету, которую ловкий парень поймал в воздухе. — Хорошая работа.

— Спасибо, — ухмыльнулся от уха до уха довольный мальчуган. — Только вы это.

— Что?

— Осторожнее, — предостерег меня паренек. — Он слегка нервный. Потому и сбежал от Аки в туннелях.

— Учту, — кивнул я и поплелся вверх по ступенькам.

Собака все еще спала. Я даже позавидовал его довольной роже. Никаких забот, лежишь на солнышке и греешься.

— Эй, — помня предупреждения мальчика, шепотом произнес я и тихонько потрепал пса по загривку. — Ральф. Просыпайся. Аки ждет.

Услышав имя хозяина, собака открыла один глаз и с недоумением уставилась на меня.

Я не желал ее пугать, поэтому присел на корочки, чтобы казаться меньше. Вот только я не учел одной вещи. После встречи с бревном все мои мышцы страшно болели, поэтому стоило мне согнуть ноги, как мое лицо исказила страшная судорога. Я громко застонал.

Ральфу этого хватило. С перепуганным визгом собака бросилась наутек, а я же, ругаясь на чем свет стоит, помчался следом.

— Стоять! А ну стоять, тупая ты псина! — орал я, распугивая спокойно идущих по мосту пешеходов. — Придушу!

Удивительно, но мои слова заставили Ральфа только ускориться. Так мы бы и пробежали весь мост, если бы навстречу животному не выскочил какой-то сердобольный гражданин. Видимо, он собирался мне помочь, но сделал только хуже.

Пес, чувствуя, что его зажимают в угол, сдуру не придумал ничего лучше, чем оббежать мужика по каменному ограждению, но, так как был спросонья и напуган, не удержался и… рухнул в реку.

— Твою-то мать! — выругался я и, особо не раздумывая, бросился следом.

Вода была холодной. Хотя нет. «Холодная» не описывает весь спектр эмоций, что мне пришлось испытать. Обжигающе ледяная — вот словечко получше. Я едва не потерял сознание. Впрочем, собравшись с духом, я нашел глазами тупое животное и быстрыми гребками отправился ему на помощь.

Пока я до него добирался, пес уже почти успел утонуть и лишь из последних сил дергал лапами. Закинув Ральфа на плечо, я развернулся к берегу.

Двигаться было очень сложно. Мокрая одежда тянула меня вниз. Я возблагодарил Единого, что поленился надеть кольчугу.

Все эти застежки, постоянная тяжесть. Знаю — надо. Знаю — безопасность.

С другой стороны, сегодня моя безалаберность сыграла мне на руку. В доспехе я бы давно отправился на корм рыбам.

Все члены рода Верр отличные пловцы. Я не исключение. Только по этой причине я все еще был жив. Но так не могло продолжаться вечно.

Отра — коварная река. Сильный поток, подводные течения, ледяная — особенно зимой-то — вода. Я чувствовал, что постепенно выдыхаюсь. Даже «Режим» не особо спасал ситуацию. А в качестве вишенки на торте, Ральф выл, скулил и, видимо от страха, бил меня задними лапами.

Меня посетила шальная мысль. Если бросить тупую псину, у меня есть не самый плохой шанс выплыть. Прошлый я поступил бы так, не задумываясь. Но теперь я изменился. Немного, но изменился.

Мне не хотелось бросать собаку на верную смерть. Но больше всего я не хотел вот так сдаваться. Я пережил слишком многое, чтобы подохнуть в такой бредовой ситуации.

Во мне медленно поднималась ярость. Гребки стали мощнее, и в какой-то момент я даже подумал, что справлюсь и смогу доплыть. Но мой порыв позволил мне сократить дистанцию до берега всего на десять метров. А потом я глотнул воды. Закашлялся. Еще глоток. Ногу свела судорога.

Меня охватила паника. Я старательно гнал ее прочь, пытался бороться. Но мои руки и ноги онемели. Я даже не был уверен, что вообще двигаюсь. Сознание уплывало. Кажется, это конец.

Но тут я почувствовал помощь. Течение, против которого я все это время боролся, словно изменило направление и теперь тащило меня к берегу.

Я бы засмеялся, если мог. Помощь пришла слишком поздно. Я почти ничего не видел, в моих ушах и лёгких была вода. Да и я был слишком вымотан, чтобы держаться на плаву.