Печать Раннагарра

— Ты такой правильный, Кассэль, что даже противно, — зло огрызнулся Дюранд. — Все было бы иначе, не вытащи ты его тогда из огня. Зачем ты его спас?

— Так это ты?! — оторопел Касс.

Тело Магрида стремительно увеличилось в размерах, и выскользнувшие из герцога тени повисли на рычащем и яростно рвущемся к Дюранду многоруком нелюде.

— Правильно, Касс, — прижался щекой к макушке Оливии Вайс. — Держи своего любимого царя крепче. Кажется, теперь твой выбор однозначно не в его пользу? Подумай хорошо, кто тебе дороже — он или она?

Магрид, частично перевоплотившись, опустил руки, медленно отступив назад.

— С каких это пор ты стал прятаться за юбкой у бабы, Вайс? — венценосец вернул себе былое хладнокровие, и только глаза его полыхали алым, выдавая бурлящую внутри мужчины ярость.

— Магрид, а с чего ты решил, что я прячусь? — с издевкой в голосе пророкотал Дюранд. — Я всего лишь цепко держу в своих руках бесценное сокровище, живую легенду-Дракона Изначального!

— Отпусти ее, — судорожно сглотнул Касс. — Тебе ведь нужен я?

Смех Вайса жутковатым эхом разнесся по залу.

— Нет, Касс, ты мне больше не нужен. Артефакт Мэрлина у меня, — мужчина слегка сдвинул Оливию в сторону, демонстрируя медальон на цепочке, украшающий его шею. — Магия и сила твоего рода теперь перейдет мне. С артефактом и с ее помощью, — кивнул Вайс на охотницу, — я открою проход в Раннагарр.

— Ты не понимаешь, что ты делаешь, — предостерегающе покачал головой Магрид. — Ты не знаешь, кого ты собираешься привести в этот мир!

— Я не знаю?!

Тело Дюранда внезапно стало видоизменяться: кожа потемнела до черноты, руки вытянулись, длинные когтистые пальцы сомкнулись на шее Оливии, а вокруг ног мужчины заклубился густой туман, одевая лиловоглазого демона в сотканную из тьмы одежду.

— Это вы не знаете, от чего отказываетесь! — голос Вайса понизился до вкрадчивого громкого шепота. — Вы понятия не имеете, какой мощью и силой могли бы обладать,

— дымный плащ Дюранда мгновенно превратился в черные крылья, опутавшие его и Оливию шевелящимся коконом тьмы. Туман резко уплотнился, а затем рассеялся, вместе с исчезнувшими в нем силуэтами мужчины и женщины.

Касс испуганно дернулся, и в этот миг в другом конце зала возникла темная воронка, мягко выпустившая Дюранда, все так же крепко удерживавшего его жену.

— Здесь, на границе с Раннагарром, наши возможности велики, но ограничены. А там, — кивком головы указал Вайс на шевелящийся за гранью Эсклафидры туман. — Там они беспредельны. И если убрать сдерживающий магию эгрэгоров барьер, то мы будем править обоими мирами, потому что равных нам по силе нет ни в том, ни в этом мире. Я был там. Я знаю, о чем говорю.

— Был там? — настороженно прищурился Касс.

Ухмылка Дюранда стала торжествующе-самоуверенной.

— Мы — дети Раннагарра, и в равной степени принадлежим этому и тому миру, — надменно пояснил он. — Эсклафидра является преградой лишь для эгрэгоров, но не для полукровок…

— Чем слабее магия других существ, вложенная в барьер, тем проще нелюдям проникнуть в Раннагарр? — догадался Касс. — Вот почему ты травил орков и пытался убить владыку эльфов…

— Ты всегда умел делать правильные выводы, Кассэль, — довольно кивнул Дюранд. — Именно для этого барьер и уравновесили иной магией: чтобы мы не могли ходить туда и обратно так свободно, как ходим в гости друг к другу.

— Как ты это узнал? — холодно поинтересовался Магрид.

— Совершенно случайно, — подмигнул ему Дюранд. — Напитывал Эсклафидру своей кровью и, перепутав последовательность вычерчиваемых рун, оказался в Раннагарре. Хочешь спросить, что я почувствовал в тот момент? — заметив, как поменялся в лице царь, спросил Вайс. — Да, ты правильно мыслишь — я испугался… Но только вначале… Видишь ли, Магрид, оказывается, с Темных Времен в отношении эгрэгоров к своим отпрыскам ничего не изменилось. А их голос крови вообще забавная штука. Мы для них бесценный дар. Вы не представляете, как многому я научился у них…

— Ты впустил в свой разум латрэйна… — мрачно изрек Касс. — Тебе кажется, что ты всесилен, но ты лишь жалкая игрушка в его руках.

— Кассэль, — Вайс хищно улыбнулся и снисходительно покачал головой, — ты не понимаешь, о чем говоришь! Мы, эрлы, и есть латрэйны! Даром эмпатии обладают только высшие эгрэгоры — аммонриары, а способностью проникать в сознание высших эгрэгоров — лишь их дети — нелюди. Вы думаете, что это вы спрятались от них за этой преградой? — Дюранд издевательски рассмеялся, топнув ногой по прозрачной поверхности Эсклафидры. — Вымысел! Да они боятся нас больше, чем мы их! Поэтому позволили запечатать проход. У них нет ничего, что можно было бы противопоставить нам. Они даже руку поднять на нас не могут. Голос крови, мать его…

Касс задумчиво нахмурился, а потом сухо обронил:

— Так вот зачем ты выстроил такую многоходовку! Ты просто не мог убрать меня своими руками… Выходит, нелюди тоже не могут убивать друг друга? Голос крови, Вайс? — в тоне Ястреба появились издевательские нотки.