Печать судьбы

Все это мероприятие было глупым. Особенно учитывая мои опасения по поводу недавнего поведения Энтони, но она отказалась отменить его. Я ни за что не позволил бы Уиллу прийти без меня. Все, что для этого требовалось, – заменить одну из осиновых стрел на ту, что сделана из дерева драконьей крови. В руках человека, который хотел убедиться, что притязания Эдмунда на трон навсегда останутся неоспоримыми, это было бы верным решением.

– Наш номер – восемь. Думаю, это в той стороне? – сказала она, указывая пальцем в самый дальний угол двора.

Я кивнул и направился в ту сторону, когда она на мгновение прикоснулась рукой к моему предплечью, остановив меня на полпути.

– Могу я спросить вас кое о чем? Это сводит меня с ума.

– Продолжай.

– Почему вы сделали ставку на меня? – спросила она, качая головой. – Я вела себя как сумасшедший черт в противоположность послушной слуге. И не нужно было зеркала, чтобы сказать мне, что я выглядела как нечто, соскобленное со дна туалета студенческого братства. Так что же заставило вас сделать это?

Я воспользовался моментом, чтобы осмотреть двор в поисках Уилла и убедиться, что он все еще там, где я видел его в последний раз, прежде чем повернуться обратно к Сиенне.

– Нам нужно было заполнить квоту, и я устал сидеть там, – спокойно ответил я, снова направляясь к назначенной нам тренировочной площадке. – Как ты знаешь, это грязное место. От него разит всякой дрянью, а мой нос гораздо чувствительнее твоего.

Она не отставала от меня, и я чувствовал тяжесть ее недоверчивого взгляда на своем лице.

– Раз уж вы так говорите.

– Именно так. Я могу точно сказать тебе, каким мылом ты пользовалась этим утром, – сказал я, намеренно неправильно поняв смысл ее слов. – Лаванда и мед. И я готов поспорить, что этим утром на завтрак у тебя был круассан с голубикой… – Я сделал паузу и вдохнул, прежде чем продолжить: – Нет, с джемом из черники.

И даже несмотря на то, что она воспользовалась какими-то обычными сладкими духами, вероятно, предоставленными ее горничной, это был естественный запах ее кожи – как жасмин с оттенком цитрусовых, – от которого во мне пробудилось желание. Моя плоть запульсировала, отдаваясь тупой болью за молнией штанов для верховой езды, когда я представил, как мы занимаемся любовью в разных позах.

– Я должна предупредить вас, что прошло много времени с тех пор, как я стреляла из лука, – сказала она, – и даже тогда это была пена. Мой отец купил мне набор Nerf, когда я была ребенком.

– Значит, начнем с нуля, – сказал я, когда мы подошли к тюку сена, помеченному цифрой восемь. На нем лежали лук и колчан со стрелами. Сиенна направилась к оружию.

Я поднял руку, останавливая ее.

– Сначала посмотри на меня, – сказал я, беря одну стрелу и указывая на ярко-оранжевую тыкву, которая была помещена на другой тюк сена вдалеке, который явно должен был служить нашей мишенью.

Я поднял лук.

– Самое главное – сохранять нежную хватку. Держи его более свободно, чем, по-твоему, следует, – сказал я, накладывая стрелу на тетиву. Я медленно потянул назад, стараясь не испортить тонкий лук, который явно был предназначен для использования человеком. – Ты освоишь часть прицеливания с практикой, – сказал я, выдыхая, прижимая тетиву к щеке и наводя прицел на цель.

Я выпустил стрелу, убрав палец, и проследил за тем, как она понеслась вперед, зная, что стрела попадет точно в цель, задолго до того, как она с громким звуком вонзилась в тыкву.

Я протянул ей лук и выжидающе поднял бровь.

– Твоя очередь, но давай для первого раза подойдем немного ближе.

Взгляд ее широко раскрытых золотистых глаз перебегал с мишени на меня.

– Ладно, но серьезно… Какой меткий выстрел. Мишень очень, очень далеко.

– У меня было много лет практики, – сказал я, хватая колчан и направляясь поближе к нашей теперь изуродованной тыкве.

– Думаю, да, – ответила она, следуя за мной. Сократив дистанцию между нами и мишенью наполовину, мы остановились. Она подняла лук и глубоко вздохнула. Выпрямилась, держа оружие примерно так, как я ей показывал. Затем наложила стрелу на тетиву.

Она начала отводить ее назад, но я положил руку ей на плечо.

– Стой, – сказал я, взглянув на ее ноги. – Развернись еще немного, почти боком. Внешняя сторона левой ноги должна быть обращена к цели.

– Вот так? – спросила она, поворачиваясь, как было велено.

– Еще, – сказал я, по телу пробежала волна вожделения, когда я похлопал ее по бедру. – Еще немного назад, расставь ноги примерно на ширину плеч. И выпрями спину, – добавил я. Электричество, казалось, потрескивало между нами, где бы мы ни соприкасались, и мне потребовались все силы, чтобы побороть первобытное желание нагнуть ее, запустить руку в ее волосы и…

– Так, – прорычал я, отдергивая руку, словно она была обожжена. – А теперь давай попробуй.

Она недолго боролась с натянутой тетивой, но сумела натянуть ее.

– Тяжело, – заметила она, уставившись на тыкву широко открытыми глазами.

Я удивленно моргнул, вспомнив о том, насколько слабы люди по сравнению с нами. Никакое количество духа или храбрости не могло сократить этот разрыв.