Печать Цезаря

— Вы все одинаково виноваты! — перебил их старец. — У вас имеется оружие и храбрость только для братоубийств. У вас нет даже того, что природа даёт животным: волк не станет ждать, когда его придут изгонять из его логовища, а сам бросится на своего врага; убегающий зубр всегда остановится и вернётся к охотнику, который нападает на стадо зубров. Чего вы ждёте? Чтобы боги сами взяли на себя труд освободить вас от Цезаря? Когда он переправлялся через океан и Рейн, вы вообразили, что река задержит, а море поглотит его, и вы совсем успокоились. Но вот он вернулся с острова Британии и, отправившись туда ещё раз, снова вернулся победителем храбрых британцев, ваших заморских братьев, вернулся с новыми несметными толпами пленников. Он вернулся, говорю я вам, и готовится на новые злодейства! Белги мешали ему действовать против вас; нашлись и другие храбрые галлы, взявшиеся за оружие и на время отдалившие от вас грозу, готовую разразиться над вами. Цезарь бросился на них и ведёт с ними опустошительную войну... Допустите раздавить их, как вы допустили давить других и тогда скоро та же участь постигнет и вас. Ускорьте свою судьбу, обращая оружие друг против друга. Цезарь оставит вас на некоторое время в покое: ведь вы помогаете ему. Он презирает вас, потому что вы, обитатели реки, проводите время только на охоте и за питьём; а вы, жители Лютеции, только умеете спрашивать, нет ли чего-нибудь новенького, и наконец все вы ненавидите друг друга более, чем мы ненавидите общего врага. Вас ожидает участь всех других галльских народов, из которых одни отправляются на войну, а другие из зависти или из трусости смотрят, как те умирают или даже помогают неприятелю. Если только подумать, что все вы могли бы согласиться забыть свою ненависть и, подав друг другу руки, вместе броситься на горсть римлян, то ведь легионы были бы прогнаны с кельтской земли, Цезарь принуждён был бы бежать за Альпы, а Рим содрогнулся бы, как некогда, от страха перед полчищами галлом, Но вы презираете богов, вы забываете, что Тейтат — общий отец всех ваших народов, и потому вы погибнете все от меча противника. Да, все! Вы увидите, как будут гореть ваши города, разрушаться ваши укрепления, опустошаться ваши кошельки для уплаты долгов Цезарю, как будут умирать под ударами плетей ваши жёны и дети...

По мере того, как он говорил, начальники и солдаты обоих отрядов приблизились к нему. Островитяне и касторы перемешались, забыв, что им надо остерегаться друг друга. Под впечатлением резких слов они дрожали, понурив головы и ломая себе руки. Предсказания друида пугали их как священные проклятия, каждое слово которых может быть роковым. Слушая угрозу, что их жёны и дети могут быть взяты в рабство, они подняли руки и с мольбой вскричали:

— Замолчи, отец: речи твои принесут нам несчастье!

— Как же иначе говорить, чтобы заставить глухих слушать?.. Вы ничего не слышите и не видите! Посмотрите хорошенько на людей, приезжающих из Италии под видом торговли и привозящих вина, которым вас опьяняют и развращают. Они знают, что падения ваше близко и рассчитывают уже, какую извлекут из этого пользу. Они замечают лучшие земли, которым Цезарь даст им и в которых они строят свои селения. Там, где процветают теперь целые племена галлом, поселятся десять римских владетелей. Крестьяне ваши превратятся в рабов, которые будут работать из-под плети; воины ваши, как наёмники, будут служить римским солдатам, и центурион будет наказывать их розгами; а жёны ваши сделаются служанками римских матрон. Ваши вековые дубы падут под ударами топора; алтари ваши обагрятся кровью ваших друидов и бардов. Вместо Единого Бога в новых городах будут поклоняться каменным и мраморным идолам, статуям римских разбойников. Посмотрите, как в ваших городах и деревнях шныряют эти торгаши из Италии. Они исподлобья высматривают тебя, Боиорикс, и высчитывают, сколько такой, как ты, сильный раб может в день размолоть ржи. И глядя на тебя, Думнак, и на тебя, Арвирах, они вычисляют, за сколько можно продать таких гладиаторов, как вы, которые могли бы задушить друг друга на виду верховного народа. А вы, жители Лютеции, как хорошо можете вы, закованные в цепи, делать золотые вещи, быть ловкими, умными и забавными слугами и кротко сносить толчки и пощёчины... Это будущее вы сами себе подготовляете. Это послужит вам достойным наказанием за ваши распри, святотатства и позорные междоусобные войны.

Тут я стал объяснять ему справедливую причину моего негодования, но старейшины Лютеции заговорили все сразу, оправдывая себя.

Старец отстранил нас рукой и продолжал:

— Я всё знаю... Спрашиваю у вас только одно: желаете ли вы драться, как дикие звери, или соединитесь ради спасения своей родины? Решились ли вы забыть свои частые раздоры и думать только об отмщении за общее оскорбление? Галлы ли вы или бешеные гладиаторы, заранее подготовляющиеся, чтобы быть взятыми Цезарем для потехи римского народа?

— Отец! — крикнули ему со всех сторон. — Скажи, что нам делать, и мы послушаемся тебя!