Педагогические размышления. Сборник

Разведывательная эпопея Семёна Афанасьевича была частично рассекречена совсем недавно, попала на страницы различных книг, отражающих деятельность органов государственной безопасности в годы Великой Отечественной войны. Но главная загадка сохранилась: а какое задание в действительности выполнял «Бестужев» – Семён Калабалин? Какие это были поручения? Полностью прочитать все страницы деятельности разведчика Калабалина предстоит не скоро – архивы ФСБ РФ будут хранить свои тайны на протяжении еще многих десятилетий…

После того, как Семён Афанасьевич Калабалин возглавил детский дом в Клемёново и повёл решительную борьбу с негативными явлениями не только в жизни детдома, но и среди сельчан, по деревне тотчас поползли слухи самого невероятного содержания. Мол, Калабалин – бывший бандеровец, скрывшийся от правосудия на Украине. Эти слухи в виде «сообщений бдительных граждан» дошли до Управления КГБ СССР по Егорьевскому району, откуда в детский дом к Семёну Афанасьевичу приезжали сотрудники Комитета государственной безопасности для проверки «изложенных фактов». Само собой разумеется, что после разговора егорьевских чекистов с «товарищем Семёном» грязные домыслы про нового директора детского дома в одночасье прекратились…

В одном из своих интервью к нашумевшему телевизионному фильму «Учитель с железным крестом» (канал «Россия», 2011 г.) Антон Семёнович Калабалин, сын легендарного разведчика, поведал историю о том, как после публикации в журнале «Огонёк» о педагоге-макаренковце С.А. Калабалине в адрес Семёна Афанасьевича пришло письмо, поначалу весьма озадачившее Галину Константиновну. В ответ на удивленные расспросы Семён Афанасьевич ограничился кратким комментарием, что «письмо от однокурсника». Потом он несколько дней отсутствовал, но это не было удивительным, поскольку Семён Афанасьевич довольно часто выезжал на встречи со студентами, педагогами и общественностью в различные города страны.

Спустя некоторое время после возвращения он поведал Галине Константиновне о том, что злополучное письмо было от неразоблаченного агента – бывшего курсанта Варшавской школы «Абвера» (такой вот оказался однокурсник!), который по фотографии, помещенной в статье, узнал агента «Бестужева» – Семёна и сделал опрометчивую попытку шантажировать «нашего Семёна» разоблачением. С помощью Семёна Афанасьевича затаившийся враг был обезврежен сотрудниками КГБ. Это был последний отголосок тех событий – «эхо прошедшей войны»…

«…в июле 1941 года Семёна вызвали в военкомат, домой вернулся с повесткой на фронт. На душе было очень тяжело, томила неизвестность, что ждёт всех нас, но я понимала сердцем, что война – дело всего народа и место Семёна сегодня там, где он нужен. Враг подходил к Москве. Я осталась одна с четырьмя детьми: Павел Прокопенко (мы его усыновили), Леночка, Галочка и Антоша. Старалась всеми силами держать себя в руках, чтобы не расстраивать Семёна и детей. Внешне спокойно собирала Семёну рюкзак. Наутро следующего дня мы с Пашей проводили его на Ярославский вокзал. Шел дождь. Семён сказал: «Знаешь, дождь – хорошая примета, значит, вернусь обязательно». Не подозревала я тогда, что Семён готовился к отправке в тыл врага. Он скрыл это от меня, и узнала я об этом только в 1944 году. Перед отъездом он мне сказал: «Будь мужественной, терпеливой, это поможет тебе перенести нашу разлуку… Я обязательно вернусь».

Г. К. Калабалина

Позвонила Галина Стахиевна Макаренко и сказала, что эвакуируется в Куйбышев. Предложила взять с собой Леночку, но она категорически отказалась: «Ты что, мама! Я никуда от вас не поеду, все будем вместе. Мы с Пашей будем тебе во всем помогать, мы так обещали папе». Мне и самой не хотелось расставаться с ними, ни с кем из детей, но предложить я должна была им, чтобы потом не упрекать себя. Я была счастлива, что мы все вместе, что у меня добрые, отзывчивые дети.

Через несколько дней совершенно неожиданно на пороге дома появилась моя сестра Оля (она до войны работала в Виннице). Измученная, с тремя детьми: Ниной – 7 лет, Игорем – 1,5 года, грудным младенцем и узелком вещей в руках. Оказалось, что их куда-то эвакуировали, хотя часть пути они шли пешком. Когда их состав проезжал по окружной дороге под Москвой, она сбежала с поезда на остановке, хотя это было категорически запрещено, и с огромным трудом добралась до нас. Дети были до предела измучены. Помыли их, накормили, уложили всех спать, а сами пошли в гороно – просить для Оли назначение на работу и включить её с детьми в список эвакуированных работников детдома.