Педагогические размышления. Сборник

Через отцовские, материнские, учительские руки семьи Калабалиных прошли тысячи подростков, лишенных родителей. Многие из них – с уже изломанными судьбами, но выправленными, исцеленными благодатной Встречей с Семеном Афанасьевичем и Галиной Константиновной и обретшими свой собственный – уже неслучайный образ жизни и деятельности. Известно, что ни один из воспитанников Калабалиных после такой со-бытийной Встречи не оказался повторно в паутине правонарушений. И это – еще одно блестящее подтверждение грандиозности и конструктивности педагогики A.C. Макаренко.

В педагогике Калабалина я выделил бы две доминанты: первое – это преобразование (буквально преображение) казенного учреждения для интернирования неблагополучных детей (приюты, колонии, сиротские дома) в действительный Дом (с большой буквы) для совместного осмысленного, насыщенного делами жительства детей и взрослых.

Всякий Дом держится укладом, там где уклад, там – и клад, и лад. Никакое целое – ни дом, ни семья, ни Царство не устоят, если в них разлад, если они внутренне расколоты.

Уклад Дома держится Единством, Общностью взрослых и детей: единством духа, смысла, верой и верностью им; общностью дел – совместных, сопряженных, распределенных меж старыми и малыми.

Итак, это первый Постулат педагогики Калабалина: образование человека начинается и пребывает там, где складывается человеческая общность; неслиянно-нераздельная со-бытийная общность. И прежде всего – детско-взрослая иерархически устроенная со-бытийная общность.

Именно с решения этой первой фундаментальной педагогической задачи начинал свое служение Семен Афанасьевич в неблагополучных детских учреждениях. Вслед за A.C. Макаренко он знал (в том числе, и по себе знал), что только на этой основе, на этом фундаменте возможно приступить к решению второй – не менее фундаментальной, сложнейшей педагогической задачи – задачи воспитания подлинно человеческого в человеке. Нужно было и в этом деянии, в деле воспитания (как восполнения и как на-питания) человеческого в человеке выявить и утвердить его главный смысл и ориентир. Я считаю, что для Калабалина самое главное, самое существенное в воспитании растущего человека – это его взросление. И это второй Постулат со-бытийной педагогики С.А. Калабалина.

Культура взросления – дело трудное для педагога и даже болезненное для самого растущего человека. Взросление нужно специально обустраивать, в истинном смысле – культивировать, в противном случае – инфантилизм и дикость в поведении, социальная инвалидность и душевная опустошенность. Для малых детей – это подражание совершенным образцам взрослого поведения; для подростков – опыт самодеятельности; для молодых и юных – самостоятельность. Говоря словами A.C. Пушкина, в самостоянъи человека – залог величия его.

Что есть взрослость? – это не паспорт и это не физиология; это первым и главным образом, полнота ответственности, ответственность за все, что вокруг меня и во мне самом. В укладном, со-бытийном Доме – это ответственность за старых и малых. Ответственность – это всегда ответ Вопрошающему; мы знаем две предельные инстанции, перед которыми держим ответ – перед Богом и людьми, перед Высшим и ближним.

Вот в таком со-бытийном пространстве воспитания, в пространстве взросления нам посчастливилось возрастать в свою, Богом данную нам меру. Именно в таком пространстве, которое было сотворено со-бытийной педагогикой С.А. Калабалина в Клеменовском детском доме.

Понятно, что так понятое воспитание – это не социальная дрессура по формованию полезных социальных качеств, причем – мыслимых и не мыслимых, и сразу всех, и по отдельности. Именно из такого понимания воспитания (как натаскивания и дрессуры) выдумывается бессмысленное множество его направлений: интеллектуальное, морально-нравственное, художественное, физическое и несть числа этим воспитаниям. Справедливости ради надо отметить, что и упование на так называемое свободное воспитание — не более чем иллюзия; здесь существуют свои неочевидные, скрытые техники целевой дрессуры и манипуляции.

Следует заметить, что обозначенный комплекс идей в разной степени подробности уже рассматривался и воплощался в педагогике Ушинского, Макаренко, Рачинского, в том числе – и в со-бытийной педагогике Калабалина. Однако психолого-педагогическая наука, ориентированная на образование человека еще только-только подступает к теоретико-концептуальному оформлению этих идей. Общим названием такого концептуального подхода может быть – системная антропология, которая призвана в целом удерживать процесс становления «собственно человеческого в человеке».