Пейзаж с ароматом ментола

От рукописи оторвал аромат ментоловых сигарет. Вернее, я ощутил его несколько раньше, однако некоторое время перо еще бегало по бумаге, а приятный запах существовал на пе­риферии восприятия, рождая смутные образы тонкой руки, неярко подведенных губ, белой сигареты с оставленным помадой разовым колечком... Вскоре я почувствовал легкое удивление и поднял голову. На фоне книжных полок плыла сизая прядка дыма. Слегка заинтригованный, я подошел к открытому окну. Внизу на скамейке сидел бывший элект­ромонтажник Леня, отроду не куривший ничего, кроме "Ас­тры".

Прядка исчезла из поля зрения, но запах оказался устой­чивым, будто курили где-то совсем рядом, в соседней ком­нате, которой у меня не было. Мне подумалось, что Наташе подобные ароматы могли бы не понравиться, и я на всякий случай открыл дверь на площадку. Из недр подъезда при­вычно тянуло котами. Значит, виновны были окно и здеш­няя причудливая роза ветров.

Начало вечера не было примечательно ничем, кроме того, что мы слушали новые пластинки, причем на Шопена вре­мени не хватило. Отлично помню, что поставил прелюдии на проигрыватель, однако Наташа уже причесывалась перед моим большим овальным зеркалом, и я не стал опускать иголку на диск.

Я возвращался в том состоянии духа, которое Леня на­учился определять абсолютно безошибочно. Проникшись благодарностью за перехваченную пятерку, он потащился следом на мой третий этаж. На площадке Леня закурил, и я машинально отметил, что у него в руках помятая пачка "Ас­тры".

В этот момент мне и показалось, будто за дверью слы­шится музыка. Я напряг слух и узнал "прелюдию капелек".

В первые мгновения — то ли из-за беззаботного настроения, то ли потому, что рядом стоял Леня,— открытие было вос­принято совершенно спокойно. Я повернул в замке ключ, простился с соседом и оказался в своем тесном коридорчи­ке. В квартире плавало окончание музыкальной фразы, и это, несомненно, был прелюд №15. Только тут до меня дошла суть происходящего. Чувствуя под сердцем неприятный сквозня­чок, я рывком распахнул дверь в темную комнату и щелкнул выключателем.

В комнате никого не было, проигрыватель беззвучно стоял на месте, но в воздухе пахло дымом ментоловых сигарет. Я проверил кухню, ванную и оба стенных шкафа, а потом сел на неубранную кровать и рассмеялся.

Не скажу, что мой смех прозвучал убедительно.

Музыка, конечно, померещилась, но что прикажете делать с запахом? Где-то я читал о специфических обонятельных галлюцинациях, однако откуда взялось голубое облачко, плывущее на фоне черной шторы к приоткрытой форточке?.. Не многовато ли галлюцинаций?

Я налил полный стакан вина и, выпив его маленькими глотками, занялся анализом ситуации.

Самым естественным ответом на все вопросы явилось бы недавнее присутствие в этих стенах человека с сигаретой. Вместе с тем подобное объяснение выглядело наиболее уяз­вимым. Если в квартире и впрямь кто-то находился, в его распоряжении было всего минут пятнадцать, прошедших между нашим с Наташей уходом и моим появлением. За это время любитель ментоловых сигарет должен был, во-первых, некиим образом попасть в квартиру, а во-вторых, успеть уйти до моего возвращения. Но с какой целью? Чтобы выкурить сигарету и тем самым оставить свидетельство своего незакон­ного вторжения? Версия выглядела довольно сомнительной, хотя и оставляла простор для дальнейшей разработки.

Согласно элементарной логике, проникнуть в квартиру, располагая считанными минутами, в первую очередь мог человек с ключами. Одни ключи лежали в моем кармане. Вторые Наташа держала в косметичке. Третий комплект я полгода назад спрятал в верхний ящик письменного стола.

По дороге к столу взгляд остановился на стоявшей меж­ду Шивой и томом Акутагавы пепельнице. Однорогий черт успокоил отсутствием каких-либо следов пепла. Верхний ящик стола тоже не подвел. Я налил себе вина и включил телевизор. Шел французский детектив. Убедившись, что жертва мертва, убийца спускался по увитой диким виногра­дом стене. Я отбросил крышку сундука. Веревочная лестни­ца была на месте, но мне все равно захотелось переключить телеканал.

Наташин муж, находка в косметичке, изготовление дуб­ликатов ключей etc... От этой гипотезы я решительно отка­зался. Кроме всех остальных "натяжек", ни Наташа, ни ее муж не курили.

Мысли неизбежно устремились к хозяину квартиры. Я прокручивал в памяти наш первый и единственный разго­вор, и он мне все больше не нравился. Сцена с ключами... Вдобавок к трем врученным мне с такой трогательной забо­той комплектов безусловно существовали еще три или даже тридцать три. А вопрос, один ли я собираюсь жить... Плюс осторожный и, возможно, тонко продуманный намек, что я могу заметить нечто такое...