Пехотная баллада

– Сомневаюсь. Наверное, он решил, что это благоразумно… и очень по-челофечески. Никто не испугается, если сказать: «Я до смерти хочу кофе» или «Я убью за чашку кофе». Но без кофе он, я боюсь… вернется к прежнему. Вы понимаете, мне трудно об этом гофорить… – Отто замолчал.

– Что вы имеете в виду – «он вернется к прежнему»?

– Сначала начнутся легкий галлюцинации. Психическая восприимчивость к самым разным воздействиям непонятно откуда. Фампиры галлюцинируют так сильно, что это бывайт заразно. Я так понимаю, именно это уже и происходит. Он может стать… эксцентричным. И так продолжайт… несколько дней. Потом барьер рухнет, и он снова станет настоящим фампиром. Вместо безфредного любителя кофе.

– Что-нибудь можно сделать?

Отто осторожно уложил ящик в заднюю часть повозки и повернулся к Полли.

– Добудь кофе… или держи под рукой дерефянный кол и большой нож. Поферь, ты окажешь ему большой услугу.

– Я не могу!

Отто пожал плечами.

– Найди того, кто сможет.

– Это потрясающе! – воскликнул де Словв, когда повозка вновь, качаясь, покатила между деревьями. – Я знаю, что клик-башни запрещены вашей религией, но лейтенанту, кажется, известно о них все.

– Я же вам сказал, сэр, он оценивает ситуацию, – сияя, заметил Джекрам. – Ум как бритва, сэр.

– Он рассуждал об алгоритмах, которые только-только начали разрабатывать наши компании, – продолжал де Словв. – Кстати, департамент, о котором он упомянул…

– Я вижу, от вас ничего не ускользнет, сэр, – сказал Джекрам. – Но тс-с. Не имею права говорить.

– Честно говоря, сержант, я всегда предполагал, что Борогравия… э… отсталая страна.

Сержант лучезарно улыбнулся.

– Пускай кажется, что мы тащимся далеко позади, сэр. Это чтобы получше разогнаться.

– Знаете, сержант, очень жаль, что такой ум пропадает даром, – продолжал де Словв, когда повозка накренилась, попав в выбоину. – Время героев, легендарных последних боев и неувядаемой славы прошло. Окажите лейтенанту услугу и попытайтесь объяснить это, хорошо?

– Даже не посмею и мечтать, сэр, – ответил Джекрам. – Вот дорога, сэр. Куда вы теперь?

– В долину Кнека, сержант. Я собрал материал для хорошей статьи. Спасибо. Разрешите пожать вам руку.

– Приятно слышать, сэр, – Джекрам протянул руку. До Полли донеслось слабое позвякивание монет, перешедших из ладони в ладонь. Де Словв взял вожжи.

– Должен предупредить, сержант, что мы скорее всего пошлем материалы голубем, где-то через час, – сказал он. – Нам придется сообщить, что у вас пленные.

– Не беспокойтесь, сэр, – ответил Джекрам. – Когда их дружки явятся на помощь, мы уже будем на полпути в горы. Наши горы.

Они расстались. Джекрам смотрел вслед, пока повозка не скрылась из виду, а потом повернулся к Полли.

– Ох уж эти хорошие манеры, – сказал он. – Ты видел? Он меня оскорбил – дал мне на чай! – сержант взглянул на монеты. – Хм… пять морпоркских долларов? По крайней мере, этот хмырь умеет оскорблять красиво, – добавил он, и деньги с необыкновенной скоростью исчезли в недрах мундира.

– По-моему, он хотел помочь нам, сержант, – заметила Полли.

Джекрам промолчал.

– Ненавижу проклятый Анк-Морпорк, – сказал он. – Кто они такие, чтобы нас учить? Какая нам разница, что они думают?

– Вы думаете, мы действительно сможем объединить дезертиров, сержант?

– Нет. Если они сбежали один раз, кто помешает им повторить? Они наплевали на Герцогиню, когда удрали. Вторым поцелуем здесь дела не поправишь. Поцеловать Герцогиню можно только раз.

– Но лейтенант Блуз…

– Пускай занимается своими циферками. Он считает себя солдатом, хотя в жизни не бывал на поле боя. Вся эта чушь, которую он наговорил твоему газетчику про славу или смерть… вот что я скажу, Перкс. Смерть я видел столько раз, что сбился со счету, а Слава мне на глаза еще не попадалась. Так что пускай эти олухи поищут там, где нас нет.

– Он никакой не «мой газетчик», – ответила Полли.

– Ну да, ну да, но ты-то ловко пишешь и читаешь, – проворчал Джекрам. – Нельзя доверять людям, которые все записывают. Газетчики творят черт-те что: пишут обо всем, что творится в мире, и вдруг оказывается, что ты на самом деле ничего не знаешь.

Они вернулись в балку. Новобранцы выбрались из разнообразных укрытий. Большинство сгрудились вокруг газеты. Полли впервые увидела Рисунок.

Они действительно получились неплохо, особенно Маникль и Уолти. Сама Полли оказалась почти полностью скрыта массивной тушей Джекрама. Но на заднем плане виднелись мрачные кавалеристы, и их лица были очень красноречивы.

– Холтер нарисовали красиво, – сказала Игорина, которая почти не шепелявила, когда поблизости не было начальства.

– Как вы думаете, если я сохраню картинку, это будет Мерзость пред Нугганом? – нервно спросила Маникль.

– Может быть… – рассеянно ответила Полли. – Почти все на свете – Мерзость.

Она увидела под рисунком текст. Он пестрел выражениями вроде «отважные крестьянские парни», «унизительное поражение лучших злобенских бойцов» и «заноза в».

Неудивительно, что поднялся такой шум.