Пехотная баллада

Мне тоже не хочется, чтоб вы меня искали, подумала Полли. Я не солдат. Убирайтесь отсюда. Но тут же она спохватилась: что значит «я не солдат»? Ты взяла шиллинг и поцеловала Герцогиню!

Внезапно за стойку нырнула рука и схватила ее за шиворот. По крайней мере, Полли ничего не пришлось делать самой.

— Не надо, сэр, пожалуйста! Не бейте меня! Я просто испугалась! Пожалуйста!

Но носки немедленно дали о себе знать. Они пристыдили Полли и внушили желание сопротивляться.

— Ты кто такая? — спросил кавалерист, ставя ее на ноги и разглядывая, как экспонат на выставке.

— Полли, сэр. Служанка, сэр. Все сбежали и бросили меня!

— Не ори, девчонка!

Полли кивнула. Меньше всего ей хотелось, чтобы Блуз примчался сюда с саблей в одной руке и «фехтованием для начинающих» в другой.

— Хорошо, сэр, — пискнула она.

— Служанка, говоришь? Налей-ка три пинты вашего так называемого самого лучшего.

По крайней мере, здесь Полли могла действовать машинально. Она видела кружки под стойкой, а бочонки стояли за спиной. Жидкое пиво было едким на вкус, но вряд ли способным растворить пенни.

Кавалерист пристально наблюдал за ней, пока она наполняла кружки.

— Куда подевались твои волосы? — спросил он.

Полли была к этому готова.

— Их отрезали, сэр, за то, что я улыбнулась злобенскому солдату, сэр.

— Здесь?

— Нет, сэр, в Дроке, — это был пограничный город. — Матушка сказала, что я опозорила семью, и меня отослали сюда, сэр.

Руки у нее дрожали, когда она ставила кружки на стойку. Полли даже не понадобилось притворяться. Но самую капельку она все-таки притворялась.

Ты ведешь себя как девчонка, подумала она. Так держать.

Теперь она рассмотрела чужаков. Один стоял у разбитого окна, двое наблюдали за ней. Темно-синяя форма, высокие сапоги и тяжелые кавалерийские шлемы. У злобенца, который смотрел на нее с глубочайшим подозрением, были сержантские нашивки. Тот, кто вытащил Полли из-за стойки, был в чине капитана.

— Мерзкое пиво, девочка, — заметил он, нюхая кружку.

— Да, сэр, знаю, сэр, — выпалила Полли. — Они не слушали, сэр, когда я говорила, что не надо закрывать бочонки сырой простыней в такую погоду, а Молли никогда не моет затычку…

— Ты знаешь, что в городе пусто?

— Жители разбежались, сэр, — немедленно отозвалась Полли. — Все говорили, что будет вторжение. Люди вас боятся, сэр.

— А ты, гляжу, не боишься? — спросил сержант.

— Как тебя зовут, девушка, которая улыбается злобенским солдатам? — поинтересовался капитан.

— Полли, сэр, — ответила Полли. Ее рука наконец нащупала то, что искала. Друг трактирщика. Есть под каждой стойкой.

— Так ты боишься меня, Полли? — спросил капитан. Стоявший у окна солдат захихикал.

У капитана были красивые нафабренные усы с заостренными кончиками, рост не меньше шести футов, как прикинула Полли, и любезная улыбка, которую отчего-то совершенно не портил шрам на лице. Один глаз закрывало круглое стеклышко.

Пальцы Полли сомкнулись вокруг спрятанной дубинки.

— Нет, сэр, — сказала она, глядя в глаза капитану — точнее, в глаз. — Э… а зачем это стеклышко, сэр?

— Оно называется «монокль», — ответил он. — Благодаря ему я могу хорошенько тебя разглядеть, что очень приятно. Я всегда говорил, что, будь их два, я бы каждый раз зарабатывал дополнительное очко…

Сержант почтительно засмеялся. Полли бессмысленно взглянула на капитана.

— Ты скажешь, где ваши рекруты? — спросил он.

Она заставила себя сохранять прежнее выражение лица.

— Нет.

Капитан улыбнулся. Зубы у него были красивые, зато глаза утратили всякую теплоту.

— У тебя не то положение, чтобы отговариваться незнанием, — заметил он. — Уверяю, мы не причиним им вреда…

Вдалеке послышался вопль.

— Большого вреда, — уточнил сержант с нескрываемым удовольствием. Раздался еще один крик. Капитан кивнул стоявшему у двери солдату, и тот вышел. Полли вытащила из-под стойки кивер и надела его.

— Кто-то из них подарил тебе свою шапку? — сержант усмехнулся, обнажив далеко не такие красивые зубы, как у капитана. — Знаешь, а мне нравятся девушки, которые улыбаются солдатам…

Удар старой терновой дубинки пришелся ему поперек темени, и он свалился как подкошенный. Капитан попятился, когда Полли выбралась из-за стойки, держа дубинку наготове. Но он не спешил вытаскивать меч. Он расхохотался!

— Слушай, девочка…

Когда Полли размахнулась, он ухватил ее за руку, притянул к себе, крепко обнял, продолжая смеяться, — и беззвучно сложился пополам, когда она врезала ему коленом… по носкам. Спасибо, Беззубый Аббенс. Капитан осел на пол. Полли отступила и с размаху хватила злобенца дубинкой по голове, так что шлем зазвенел.

Она дрожала. Ее мутило, в животе как будто лежал кусок докрасна раскаленного железа. А что еще оставалось делать? Подумать: «Мы встретили врага, и он такой милый»? В любом случае капитан был не милым, а наглым.

Полли вытащила саблю из ножен и прокралась в темноту. Дождь продолжал идти, с реки наплывал туман глубиной по пояс. На улице стояли полдесятка лошадей, но они не были привязаны, и их караулил солдат. Сквозь шум дождя до Полли донеся его голос — караульный успокаивал лошадей. Полли пожалела, что услышала.