Пелопоннесская война

Хотя конкретно это соглашение оставляло Халкидон в руках врага, в целом избранная афинянами стратегия требовала вернуть все без исключения прибрежные города в зоне Проливов. Следуя ей, Алкивиад собрал с Галлипольского полуострова деньги и воинов-фракийцев, после чего напал на город Селимбрию, расположенный на северном берегу Пропонтиды. Стараясь избежать осады или штурма, он вступил в тайный сговор с проафинской партией среди горожан, и те ночью открыли ему ворота. Алкивиад предложил селимбрийцам разумные условия сдачи и строго следил за их исполнением. Городу и его жителям не было причинено никакого вреда; афиняне лишь разместили в Селимбрии гарнизон и собрали некоторое количество денег. Это была мастерски проведенная операция, сэкономившая время, ресурсы и жизни и при этом полностью достигшая своей цели. Именно в таких способах ведения войны Алкивиад был великолепен.

К востоку от Селимбрии находился Византий – последний ключ, который должен был отпереть Босфор и путь в Черное море. Алкивиад немедленно направился на соединение с Фераменом и Фрасиллом, которые уже ушли туда после завершения осады Халкидона. Несмотря на то что афиняне господствовали на море, обладали значительными сухопутными силами и достаточными средствами для содержания этих сил, они вновь обнаружили, что захват такого хорошо укрепленного города, как Византий, – нелегкая задача. Как и в прошлый раз, они возвели стену, чтобы отрезать город со стороны суши, а флот запер подходы к нему с моря. Обороной города командовал стойкий спартанский гармост Клеарх. С ним был отряд периэков и несколько неодамодов, воины из Мегары и Беотии, а также некоторое количество наемников; сам он был здесь единственным спартанцем.

После неудачной попытки афинян взять город штурмом Клеарх передал оборону Византия в руки своих подчиненных, а сам отправился на азиатский берег к Фарнабазу, чтобы получить жалованье для своих воинов. Помимо этого, он хотел собрать флот и отвлечь афинян от Византия, напав на их союзников в Проливах. Однако положение в Византии было намного хуже, чем казалось Клеарху. Жители голодали, а он проявил себя как типичный спартанский наместник, грубый и высокомерный. В конце концов его поведение привело в ярость слишком многих влиятельных граждан, и они вступили в сговор с Алкивиадом. Пообещав византийцам столь же мягкое обращение, какое было применено к жителям Селимбрии, Алкивиад смог уговорить их впустить афинян в город в условленную ночь. Распространив ложные слухи о том, что афиняне направляются в Ионию, он накануне днем увел все афинское войско прочь от города, как если бы действительно собирался в новый поход.

Когда опустилась ночь, войско скрытно приблизилось к стенам Византия, а флот вошел в гавань, чтобы атаковать стоявшие на якоре суда пелопоннесцев. Защитники бросились со стен им на помощь, оставив бóльшую часть города без охраны, и византийские заговорщики впустили притаившихся воинов Алкивиада и Ферамена в город, прислонив лестницы к незащищенным стенам. Однако верные своему городу византийцы сражались так храбро и умело, что Алкивиад приказал объявить, что гарантирует им безопасность. Это убедило жителей города повернуть оружие против пелопоннесцев, большинство из которых погибло в бою. Афиняне и на этот раз сдержали свое обещание. Они вернули Византию статус союзника Афин и не стали убивать или высылать никого из его жителей. Город вернул себе автономию, так что после изгнания пелопоннесского гарнизона и наместника афиняне даже не заменили их своими. Пленные пелопоннесцы были не перебиты, а всего лишь разоружены и отправлены в Афины на суд. Все эти меры были частью новой политики справедливости и примирения, задуманной как средство возврата утраченных владений.

ПЕРЕГОВОРЫ АФИНЯН С ПЕРСИЕЙ

Готовность афинян идти на значительные уступки в Халкидоне заставляет предположить, что в их планах победоносного завершения войны появилась новая составляющая. Они отвергли мирные предложения спартанцев отчасти потому, что надеялись вбить клин между Спартой и Персией; их возвращение в Проливы с внушительными силами давало им такой шанс. Теперь для афинян пришло время разузнать истинные намерения персов из разговора с самим Великим царем. Череда поражений и потеря огромного количества кораблей без какого-либо положительного результата, вероятно, уже убедили его в высокой цене и бесплодности выбранной им политики. Кроме того, одностороннее предложение мира Спартой нарушало ее договор с Персией. Если переговоры с персами увенчаются успехом, то царь согласится прекратить поддержку спартанцев, после чего те потеряют способность сражаться на море и будут вынуждены заключить мир на гораздо менее выгодных для себя условиях.