Пьем до дна

– Воздух становился все холодней, и несколько тафетов, летавших далеко на север, рассказали пугающую новость об огромной стене замерзшей воды, которая медленно, но упорно надвигается на нашу землю. Эта стена высотой во много миль, и грохот падающих с нее глыб похож на гром, но в сотни раз громче.

– Ледник! – воскликнул Ламберт. – Великий ледник!

– Наши предки вначале не могли поверить, что на них надвигается судьба, но месяц за месяцем и год за годом лед приближался, пока не оставалось сомнений в том, что он покроет и холмы, на которых они жили.

Некоторые из них, более осторожные, разведывали горы и нашли эту огромную пещеру; они предложили, чтобы наш народ нашел там убежище, пока замерзшая вода не отступит. Другие хотели отступать на юг, считая, что лед никогда не уйдет. Спор был долгий и упорный, но победила первая группа.

Тогда весь народ Мернии ушел в эту огромную пещеру через узкий вход в горах, где сейчас шлюз, к которому мы летим, захватив с собой столько принадлежностей своей жизни, сколько удалось, своих домашних животных, и закрыл отверстие, через которое прошел. Единственное освещение исходило от огромного столба далеко на западе; этот столб поднимался до самого потолка пещеры и был оружен бездонной пропастью.

* * *

Ламберт прервал рассказ.

– Столб, должно быть, состоит из спавленного кварца; он должен проходить через горы до самой поверхности и передавать дневной свет. Я видел, как стержни из такого кварца передавали освещение за угол и…

– Может быть, и так, – прервал его Селла, – но сураниты поклоняются этому столбу как конкретному продеставителю их божества. Во всяком случае вокруг этого столба вначале сосредоточились поселенцы и начали новую жизнь.

Проходили годы, неисчислимые годы, а замерзшая вода по-прежнему лежала по то сторону Стены Врат. Первые поселенцы дали жизнь потомству и умерли, и их потомки жили, и умножались, и умирали, оставаясь пленниками в этой пещере. Мало-помалу с каждым поколением в пещере становилось все светлей; скалы, домашние животные, которых привели поселенцы Извне, и сами тела суранитов и тафетов начали светиться.

Ламберт не мог удержаться от попытки объяснить и это явление.

– Камни и все остальное здесь всегда излучали этот свет. Это вибрации эфира, излучение, которое находится сразу за порогом восприятия обычных органов чувств тех, кто живет при свете солнца. Здесь происходила медленная эволюция, в ходе которой под влиянием этого излучения изменилась сама атомная структура мернитов, так что они смогли воспринимать это излучение. Мы с Фентоном тоже его видим, хотя у нас эта перемена произошла внезапно, и я, кажется, знаю почему.

Мы сократились в размерах благодаря уменьшению расстояния между нейтронами и протонами в наших организмах. Эта перемена подействовала на сетчатку глаз мгновенно так, как на вас за долгие годы эволюции, но мы сохраняем еще достаточно человеческих качеств, чтобы быть иммунным к воздействию актиничных лучей солнца.

– Возможно, ты прав, Хьюла, – вздохнул Сеела. – Мы, тафеты, в таких делах не разбираемся, и я не стану их обсуждать с тобой.

Со временем начались разногласия между двумя расами, резко отличавшимися друг от друга. Сураниты нашли способ преодолеть пропасть у сияющего столба и основали свой город Ташну на плато, ограничивающем эту пропасть. Мы, тафеты, отошли на восток и построили свой город Калинор. Нужно слишком много времени, чтобы рассказать обо всем, происшедшем за эти века, и я не стану пытаться это сделать.

Наступил день, когда те, кто был назначен следить за Стеной Врат и за тем, что происходит за ней, сообщили, что Снаружи больше нет льда. Но радость, охватившая мернитов, быстро прошла. Лед растаял, это верно, но глубокая долина, где мы когда-то жили между холмами, заполнилась водой; мы по-прежнему оставались пленниками, только у нас исчезла всякая надежда на возвращение.

Тафеты смирились с судьбой, но сураниты не хотели принимать ее. Они создали шлюз, через который вас привели в Мернию, и костюм из сибрала, который помогал им проходить сквозь воду и подниматься на поверхность. Первые смельчаки, поднявшиеся на поверхность, не вернулись. Но Нал Сура того времени не успокоился, он посылал в Верхний Мир одного за другим своих подданных, пока не было установлено, что только когда безлунная тьма покрывает холмы, мернит может там прожить очень короткое время. Не из-за воды, а из-за какого-то непостижимого изменения в наших существах мы обречены вечно оставаться в этой пещере.

Однако стремление к открытому пространству, врождденное в нас, так велико, что и мы, тафеты, и сураниты рисковали, чтобы хоть короткое время пробыть наверху. Мы обнаружили гигантов, возникших ниоткуда и заселивших холмы, откуда нас когда-то изгнали. Большую часть времени эти гиганты совсем нас не видели, но некоторые из них – дети и немногие взрослые – могли нас заметить. Хьюла, почему те, кто нас видел, не говорили об этом другим?