Пендервики на улице Гардем

— О, знаю! Я буду футболистом! Из американского футбола! Во всех доспехах: чтобы шлем, наплечники, наколенники, налокотники и всё-всё-всё! Слушай, Томми, не одолжишь мне какую-нибудь свою старую форму, из которой ты уже вырос?

— Конечно. — Он нанёс груше несколько убийственных ударов. — А Рози кем будет?

— Не знаю. — Джейн представила, как она, в форме американского футболиста, выполняет «польку» — ту комбинацию, что им показывал Ник: вперёд приставными шагами, пробежка, разворот — и назад, опять приставными. — А ты?

— За меня всё Трилби придумала. — Он ещё раз стукнул по груше, так что Джейн еле удержалась на ногах. — Я буду Суперменом, а она Лоис Лейн[34]. Я ей сказал: ладно, только на улицу Гардем ни ногой.

— Что? Ты не пойдёшь с нами клянчить? — В Хэллоуин они всегда наряжались кто во что горазд и вместе ходили клянчить сладости, обходили все-все дома! Джейн просто не могла представить себе Хэллоуин на улице Гардем — без Томми.

— Это в трико-то? И в плаще с капюшоном? — Он бухнул по груше так, что Джейн чуть не отлетела в угол гаража. — Да Роз… да соседи потом всю жизнь будут надо мной смеяться.

— Так оставайся тут, с нами, и не натягивай на себя никакое трико.

Томми угрюмо шарахнул по груше, но промахнулся.

Глядя на него, Джейн огорчалась всё больше. Нет, герои так себя не ведут.

— Знаешь, с таким унылым видом ты никогда её не завоюешь, — сообщила она, отпуская грушу.

— Кого?

— Сам знаешь кого. Ей нужен не нытик, а решительный и отважный парень.

— Ага, как этот её Кегни, да? — На слове «Кегни» Томми хотел презрительно усмехнуться, но получилась только кривоватая улыбочка. — Ты-то про всё это откуда знаешь? Тебе ж всего десять.

— Оттуда. Я пишу. А для писателя нет тайн в человеческой душе.

— Можно подумать, — буркнул Томми.

— Вот и подумай! — В глазах у Джейн вдруг защипало, она отвернулась. — И вообще, иди куда хочешь. Наряжайся Суперменом, и все там от тебя будут в восторге! На другой какой-нибудь улице. Не на Гардем. А мне всего десять, и скучать по тебе я не собираюсь. Очень ты мне нужен!

Перебежав через улицу, она влетела в свой гараж, схватила грабли и только тут сообразила, что она забыла позвать Томми сгребать листья. Хотя кому интересно сгребать кленовые листья в компании какого-то липового Супермена? Глотая слёзы, она гребла листья то влево, то вправо, то к себе, то от себя, стараясь нагрести кучу побольше, чтобы можно было в неё зарыться. Но слёзы мешали, куча никак не получалась, и наконец Джейн просто улеглась на землю, набросала листьев себе на лицо, и плакала, и плакала, пока не выплакалась до последней слезинки. А потом решила, что лучше она останется лежать так навсегда и сгниёт прямо тут, вперемешку с листьями и червяками. Будет хоть удобрение для газона.

Но сгнить на улице Гардем ей так и не дали. Ещё до того как приполз первый червяк, прибежал кто-то чёрный и огромный, поразбрасывал листья в стороны и принялся лизать её в нос.

— Ой, Пёс, это ты, — слабо сказала Джейн. Всё-таки хорошо, что её кто-то отыскал, пусть даже это только собака.

Но оказалось, не только. Когда Пёс вылизал ей всё лицо, Джейн села и увидела прямо перед собой Ианту, за одну руку которой держалась Бетти, а за другую Бен — оба в своих шпионских очках.

— Как ты? — спросила Ианта.

— Мы думали, ты мёртвая, — сказала Бетти.

— Ну, не мёртвая, а… — Ианта запнулась, подыскивая слово.

— Несчастная, — закончила за неё Джейн.

— Да, я подумала, что вдруг ты несчастная и вдруг парочка горячих бутербродов с сыром тебе поможет. Мы как раз собираемся их делать.

— И с шоколадным молоком, — добавила Бетти.

Горячие бутерброды с сыром! И с шоколадным молоком! Как ни странно, это оказалось ровно то, чего Джейн сейчас хотелось больше всего на свете. И когда они все вместе ввалились в кухню Ианты, Джейн чувствовала себя уже не такой несчастной.

Горячие бутерброды у Ианты всё-таки немножко подгорели. Джейн клялась, что и так вкусно, Бетти с Беном горелого не заметили (они увлечённо обмазывали друг друга сыром), но Ианта всё равно страшно расстроилась, и Джейн захотелось её чем-нибудь отвлечь. Сначала она отвлекала Ианту рассказом про то, как Скай уехала в Бостон, про сегодняшнюю позорную игру и про свой неудачный разговор с Томми. Но Ианта оказалась такой прекрасной слушательницей, что вскоре Джейн рассказала ей и про план папоспасения, и про то, как сильно тревожится Розалинда.

— А ты не тревожишься? — спросила Ианта.

— Тревожусь, но не так, как Розалинда. Она просто места себе не находит.

— Бедная.

Джейн допила своё шоколадное молоко.

— Жалко, что вы не ужасная, а то бы мы устроили вам свидание с папой. Правда, Розалинда говорит, это неправильно, чтобы папа водил на свидания наших соседок. Ох, вы даже не представляете, как трудно находить этих ужасных тётенек.

Ианта улыбнулась, и Джейн подумала, что с улыбкой она кажется ещё рыжее и ещё красивее, чем без улыбки, и напоминает… Кого же она так напоминает? Кажется, гувернантку-француженку из «Заколдованного замка»[35]. Интересно, подумала Джейн, Ианта говорит по-французски?