Пендрагон

На долгом пути до Каэр Эдина у меня было время понаблюдать за глупостью самодовольных людей. Во мне зрело отчаяние; в душе скапливалось горестное ощущение. Прежде чем повернуть на север, дорога долго шла на восток, вдоль старых прибрежных земель Кантиев. Этот юго-восточный регион называется Сэксенским берегом. Так его прозвали римляне, установившие здесь систему маяков и постов, наблюдавших за морскими захватчиками. Племя Морских Волков под водительством Элле захватило несколько заброшенных крепостей на юго-восточном побережье между Уошом и Темезидой.

Именно здесь Вортигерн поселил Хенгиста и Хорсу с их племенами в тщетной надежде положить конец непрекращающимся набегам, которые постепенно обескровливали Британию. И именно с этого побережья варвары выплеснулись, чтобы затопить окрестные земли, пока Аврелий не остановил их натиск, а потом изгнал их.

Теперь они вернулись, снова завоевав земли, захваченные Хенгистом… Название «Сексенский берег» закрепилось. В отличие от своих отцов, захватчики намеревались остаться здесь навсегда.

Я как раз думал об этом, когда меня настиг очередной приступ авена. Я остановил коня и обернулся на земли позади. Под моим внутренним зрением земля подернулась сумеречной дымкой, и мне пришло в голову, что, несмотря на все мои усилия, ночь уже поглотила юг. Начинаются темные времена, это несомненно. На границах скапливались хищные Морские Волки, Моркан продолжал свою идиотскую войну; Мадок, Бедегран и другие срочно наращивали силу своих боевые отряды, а впереди — большое бессмысленное кровопролитие.

Я просил видения, я получил видение. Очень мрачное видение. Великий Свет, помилуй раба Твоего!

Отвернувшись от этой мрачной перспективы, я снова двинулся по заросшей ежевикой тропе, словно по запутанным дорожкам будущего. В том, что я увидел, было мало надежды, мало утешения, нечем было противостоять сгущающемуся мраку. Ничего не поделаешь — время тьмы, земле предстоит пережить муки, связанные с ней.

Наконец, мы оставили юг за спиной и продолжали путь через длинные, широкие долины, которые, в конце концов, уступили место глубоким зеленым ущельям, холодным ручьям и диким, продуваемым ветром высотам. Становилось ощутимо холоднее, несколько раз мы просыпались ночью от снега, хотя до Самайна[4] еще оставалось время.

Усталые и разочарованные, мы добрались до Скалы Эктора, тщетность нашей долгой отлучки тяжким грузом висела на ногах, так же, как наши промокшие плащи на плечах. Эктор, объезжавший земли вместе с Каем и Артуром, встретил нас недалеко от Каэр Эдина.

Артур с громким криком кинулся мне навстречу.

— Мирддин! Пеллеас! Вы вернулись. — Он соскочил с лошади и побежал ко мне. — Я думал, вы уже не вернетесь. Рад вас видеть. Я скучал без вас.

Прежде чем я успел ответить, подъехал Экториус и вскричал:

— Здравствуй, Эмрис! Здравствуй, Пеллеас! Ну что бы вам дать знать о себе заранее, мы бы подготовили встречу! Добро пожаловать!'

— Приветь тебе, Эктор! — ответил я. Мой взгляд упал на молодого Артура. Он пританцовывал на месте, подпрыгивая то на одной ноге, то на другой, держа поводья наших лошадей. — Я скучал по тебе, парень, — сказал я ему.

— Что на юге? Все хорошо? — спросил Эктор.

— Юг потерян, — ответил я. — Там воцарилась глупость. Мелкие короли заняты войной и вероломством. То, что после них останется, украдут сэксены.

Экториус недоверчиво переводил взгляд с меня на Пеллеаса, словно надеясь, что мы пошутили. Дождь кончился, ярко светило солнце, и в мои мрачные слова действительно верилось с трудом. Он поднял глаза к небу.

— Что ж, — Эктор пожал плечами, — вы проделали долгий и трудный путь. Возможно, ваше настроение переменится после того, как вы смоете дорожную пыль и подкрепитесь. Пожалуй, тут потребуется немало эля.

Он повернулся к Каю и Артуру.

— Вы еще здесь, бездельники? А ну, марш в седла, везите домой новости. Наши друзья вернулись; надо отпраздновать такое событие. Передайте на кухню: пусть готовят самое лучшее. Скажите им, что Экториус устраивает пир. Вперед!

Артур оказался в седле прежде, чем лорд Экториус закончил говорить. А когда мы прибыли в крепость, он уже поджидал нас у ворот, радостно выкрикивая наши имена.

— Мирддин! Пеллеас! Приветствую вас!

Я рассмеялся при виде воодушевления на лице Артура. А ведь я не смеялся очень давно. Артур, пока еще просто Артур, приветствовал Душу Британии — никто не обратил внимания на этот символический поступок, а между тем он был достоин восхваления лучшими бардами.

Но я ведь не придумал беду, которая нам угрожает. Наступающая тьма достаточно реальна. И я даже знал ее источник.

В тот день только Артур радовал нашему возвращению.

— Не надо мне было оставлять его, Пеллеас, — признался я. — Наши скитания ни к чему не привели. Пожалуй, мое вмешательство только усугубило положение. — Я замолчал, глядя на подбегающего Артура.

— Мирддин! Пеллеас! Вас почти год не было! Я скучал! Хотите посмотреть, как я научился метать копье? — Летом он много тренировался и теперь, конечно, хотел похвастаться успехами.

Я спешился.