Пендрагон

Только Артур и не собирался жаловаться. А, собственно, с чего бы? Она прекрасна: волосы черные, как перо ворона, заплетены в сотни крошечных косичек, каждая из которых перевязана золотой нитью, и собраны так, чтобы прикрывать плечи и шею — черное не белом. Глаза серые, как горный туман; лоб высокий и гладкий, а губы вишнево-красные.

Не забудьте, она была королевой воинов. Она носила, меч и небольшой круглый бронзовый щит; прекрасная фигура — в серебряной кольчуге из маленьких ярких колец. Они дрожали как вода во время движения. А Ллух Лленллеуг, ее телохранитель, хорошо служил Артуру и занял подобающее место среди кимброгов; но высокий ирландец всегда считал себя в первую очередь телохранителем королевы.

Короли и лорды Британии никогда не потерпели бы верховного короля, женатого на иностранке. Но Гвенвифар, проницательная и хитрая, уже победила.

Прежде чем кто-либо понял, что происходит, игра уже закончилась. Она просто ждала, пока Артур не станет королем; а потом забрала его себе. И ни одной лишней минуты, чтобы ни одна соперница не воспользовалась хотя бы малейшим шансом. В тот день, когда Артур принял корону во второй раз, Артур женился.

В общей сложности мы пробыли в Лондиниуме шесть дней, угощая королей и лордов, пришедших отдать дань уважения новому Верховному королю. Пир стал и свадебным пиршеством Артура и Гвенвифар, и никому праздник не доставил большего удовольствия, чем Фергюсу Иернскому, отцу Гвенвифар. По-моему, я вообще никогда не видел более счастливого человека.

Доволен был и Артур. Он восхищался смелостью Гвенвифар и благоговел — как и все прочие — перед ее красотой. Но пока он ее не любил. Пока нет. Это придет; со временем они познают любовь, которую барды будут прославлять и через тысячу лет. Но, как это часто бывает с двумя такими волевыми людьми, первые дни их брака проходили трудно.

Когда последний лорд убрел к своему очагу, мы тоже отправились: кимброги с Кадором и Борсом в Каэр Мелин, а остальные — Кай, Бедивер, Лленллеуг, я и Артур с Гвенвифар — в Иерну. На протяжении этого короткого путешествия погода нам благоприятствовала.

Я запомнил Иерну как зеленый драгоценный камень, оправленный в серебро моря. Здесь нет грубых скал Прайдейна; холмы, которыми гордится Иерна, пологие и лесистые, а немногочисленные горы невысоки. Множество равнин; здесь прекрасно растут злаки. Если короли острова когда-нибудь перестанут убивать друг друга, может, до них дойдет, что за богатством они обладают. Зерно замечательно идет на востоке, а значит, хорошо и для собственного благосостояния.

Правда, здесь часты наводнения. Зато дожди регулярно наполняют ручьи и реки пресной водой. Эль у ирландцев на удивление хорош, потому что они делают его из прожаренного зерна — еще одна загадка этой непостижимой расы.

Мы зашли в бухту на северо-восточном побережье. Я услышал громкий возглас, и Кай, стоявший рядом со мной у борта, сказал:

— Это Фергюс, благослови его Бог. Вышел, чтобы поприветствовать нас. — Я услышал плеск шагов человека, идущего по воде.

Фергюс что-то крикнул, я не расслышал, а через мгновение с берега донесся странный пронзительный вой.

— Что происходит, Кай?

— Думаю, это барды Фергюса. С ним свита, и барды исполняют что-то вроде музыки на свиных пузырях. — Он сделал паузу. — Звук довольно необычный.

Я уже сталкивался с таким инструментом раньше: странное сплетение трубок, производящих в умелых руках большое разнообразие звуков: то напевающих, то плачущих, то пронзительных, как крик, то вздыхающих и тихих. Когда они играли, а играли они довольно часто, волынка производила довольно приятную музыку. А голоса бардов Эйре почти так же хороши, как и голоса кимров.

Многие представители Ученого Братства считают, что обитатели Зеленой Иерны и жители холмов Прайдейна некогда были братьями, еще до того, как воды Манавидана разделили их. Возможно, так и есть. Народ темный, похожий на горных кимров, довольно остроумный, во всяком случае посмеяться всегда готовы, как и подраться. Подобно кельтам прежних времен, они любят песни и праздники, любят танцевать и тотчас начинают двигать ногами, как только их дети заиграют на арфе и свирели.

Фергюс правил небольшим королевством на северном побережье в Дал Риате; его главная крепость называлась Мюрболк в честь одного из его знатных родственников. Зал и усадьба его, как описал мне Кай, построены в старинном стиле: несколько маленьких круглых домиков — жилища, хлебные склады, хижины ремесленников, кухни — окружали большой деревянный зал с высокой соломенной крышей. Земляную стену венчал частокол из заостренных бревен. За стеной раскинулись поля, загоны для скота и лес.

В зале, который служил королю домом, а также местом сбора всего его народа, огромный каменный очаг горел днем и ночью. Вдоль стен по обеим сторонам очага располагались выгородки, где люди могли отдохнуть или уединиться, а в изголовье очага стоял огромный стол, королевский стол, прикрепленный к деревянным балкам с обеих сторон.

Фергюс подвел нас к своей крепости и встал перед воротами.