Пепел

Машину вела Джейн. Мои раны сильно кровоточили, и я решил не мешаться. Внутри было две кровати, одну из них я и занял. Одна была маленькая, для водителя, другой была большая двуспальная кровать. Также внутри была маленькая кухня и неработающий санузел.

Алисия оказалась довольно хозяйственной девочкой. Убравшись внутри и заправив все кровати, она также подогрела сухпайки и перевязала мои раны. Впервые в жизни я был перевязан.

На ночь мы остановились на обочине. Я лег на водительскую койку. Джейн и Алисия легли на двуспальную кровать.

Я уже засыпал, когда ко мне под одеяло нырнуло крепкое, молодое тело. К моим губам прильнули пышущие жаром и страстью губы Джейн. Руки нащупали упругие груди. Крепкое женское тело легко поддавалось всем ласкам и отвечало взаимностью. Наши тела сплелись, все беды ушли на второй план, существовали только я и Джейн.

************

Топливо кончилось через три дня в пути. Батареи негде было заряжать, и мы были вынуждены бросить машину. Забрав все вещи, мы выдвинулись в сторону северо-востока. Чем дальше мы углублялись по дороге в поля, тем больше удивлял окружающий нас мир.

Дорога была разбита, асфальт во множестве мест полопался или треснул. Из щелей наружу пробивались молодые побеги и кусты. Они росли на дороге как маленькие островки.

Две недели мы шли упорно и целенаправленно. Привалы были не долгими и только на приемы пищи и сон. Алисия была мала, и нам приходилось её нести на себе.

Чем дальше мы уходили от города, тем гуще становился лес по краям дорог. Казалось, что дороге нет конца, она все время петляла и уводила нас все глубже в леса. Ночи становились все холодней и холодней. Еда начинала заканчиваться.

— Мы идем на восток. — Сухо, за скудным обедом сказала Джейн.

Мы остановились на привал возле одной из обочин. Дни становились короче, а ночи дольше. Все говорило о том, что не долог час и мы придем к северянам.

— Я знаю.

Сухпаёк уже ужасно надоел и его было практически невозможно есть. Хоть он и изрядно приелся, но и он заканчивался. Нам приходилось его сильно экономить. Большую часть еды мы отдавали Алисии.

— Ничего хорошего нас там не ждет. — Продолжала Джейн, грызя сухие галеты. — Они не примут таких, как мы.

— Откуда ты знаешь? — Спросил её я. — Раньше вы все время воевали, но когда в последний раз вы сходились? Лет шестьдесят-семьдесят назад?

— Северяне всегда были воинственным и жестоким народом. Так было ещё с незапамятных времен. — Её лицо скривилось в гримасе полного недовольства.

— У нас нет другого выхода. Нам некуда больше идти. — Я встал и пошёл осматривать то, что оставалось от наших припасов. Еды оставалось на два дня, благо с водой проблем не было.

В это время Джейн и Алисия распихивали вещи в рюкзаки. Они сильно сдружились, у меня создавалось ощущение, что Джейн начинала воспринимать её как дочь.

— Через два дня у нас кончатся продукты. — Они обе повернулись ко мне. — Мне придётся уйти в леса.

Алисия подошла ко мне.

— Сколько тебя не будет? — Спросила меня малышка.

— Я не знаю. — Выдохнув, произнес я. Постепенно холодало. — Надеюсь, что не долго.

Я видел их испуганные глаза. Алисия боялась, что я не вернусь. Джейн не хотела оставаться одна и, как мне казалась, любила меня. Но выхода у них, как и у меня, не было.

Мы встали, закинули на плечи рюкзаки и выдвинулись в путь. Я шел первым, следом за мной шла Алисия, маленькая, уставшая, но всегда веселая и жизнерадостная. Рюкзак был немного великоват для неё и смотрелся нелепо. Он был наполовину пуст и внутри были самые легкие вещи. Джейн шла замыкающей. Она была хмура и недовольна, она крепко сжимала винтовку, висевшую у неё на груди.

Дороги, куда они нас ведут? Что ждет нас впереди? Я не знал, но был уверен в одном: что бы не случилось, отступать нельзя. Вперед и только вперед.

************

Лес стоял в тишине. Казалось, он необитаем. Это было далеко не так. Лес жил, он жил своей особенной жизнью. Каждое живое существо, будь то букашка, или большое млекопитающие было безжалостным хищником. Все в лесу пыталось убить, или съесть чтобы не быть съеденным.

В этом лесу даже деревья были опасны. Долгие годы мутаций дали свои плоды. Многие деревья обзавелись шипами, стали выделять яд и токсины. У некоторых не было листвы, или её было столько, что она скрывала дерево полностью.

Дождь нещадно был по земле. Небо было буро-серого цвета. Тучи налезали друг на друга, проглатывая своих меньших собратьев.

Небольшой пролесок открывал полянку с стоящими в одиночестве небольшими деревьями. Огромная туша мутировавшего лося лежала на краю поляны.

Он еще дышал, мышцы на его теле сокращались. Семь оставшихся глаз на левой стороне медленно закрывались и открывались. Морда у него была окровавлена и изранена, из открытой пасти валил пар. Нижняя челюсть выпирала, огромные клыки не умещались в его челюстях. За ним тянулся кровавый шлейф, суставы в его копытах были перебиты, поэтому он не мог встать. В голове у него была дюжина пуль, превратившая её в кровавую кашу. Его огромные рога, направленные вперед, были обломаны.