Пепел

— Твоя душа принята. Катайся, сколько хочешь. Спокойно ночи.

Глава 7

— Эрик, это Дана. Я не оставила своего точного адреса вчера и воспользовалась голосовым набором в машине. Дом, наверное, ты помнишь, квартира двадцать три. Я буду дома до трех часов, надеюсь, ты успеешь. И да, доброе утро.

Я прослушал сообщение еще раз, допивая кофе. Хельга, моя домработница, зашла убраться, взять список продуктов и не удивилась, когда я встретил ее одетый в восемь утра. В субботу. Она привыкла к тому, что я постоянно работаю.

Я проснулся с легким похмельем и ненавязчивой головной болью. Выпил пару таблеток аспирина, проверил рабочую почту, позавтракал и ждал. Чего ждал? Наверное, этого звонка.

Прослушав сообщение в третий раз, я поймал радостный взгляд Хельги:

— Сынок, ты никак встретил девушку? — она радостно проворковала рядом со мной.

— Ага, — я расплылся в улыбке, как подросток.

Хельга очень напоминала мою мать. Она была чуть полновата, с небольшой проседью, но это ее ничуть не портило, напротив, придавало очень открытый и добрый вид. В ее голубых глазах загорелись искорки интереса, и она продолжила свой допрос:

— Хорошенькая?

— Очень. Любит футбол.

— Это здорово! Я давно не видела тебя таким, — она улыбнулась и поставила коробку с чистящими средствами на кухонный стол, — Ты весь светишься.

— Правда?

— Да. Я очень рада. Надеюсь у вас все сложится хорошо. Тебе почти сорок, а у тебя до сих пор не было толковых отношений, — Хельга укоризненно качает головой, и я хмурюсь.

— Что ты имеешь в виду под «толковыми»?

— Мальчик мой, под толковыми я имею в виду «нормальные» — она смеется, — С цветами, конфетами, прогулками под луной. После Загсом и роддомом.

У Хельги было три дочери и восемь внуков. Может уже девять. Она всегда твердила мне, что дети — это смысл жизни и великое счастье, но я не понимаю этого. Я не боюсь ответственности, просто мне кажется, что я ничего не могу дать своему ребенку. Ну, кроме денег. Я совершенно не умею выражать своих чувств, говорить с людьми и вообще не знаю, как признаваться в любви. Детям ведь надо говорить, что их любишь?

Я, наверное, поморщился, потому что она нахмурилась.

— Да ладно тебе, Хельга. Мы знакомы всего три недели, а вчера встретились в третий раз. К тому же, — добавляю, — Я зануда, трудоголик и шовинист. Она сбежит через месяц.

— Ну, во — первых, ты не зануда. А во — вторых, у тебя светлая душа. Надеюсь, она это сумеет разглядеть.

— Мне пора, — я допил кофе, подскочил и быстро пошел к выходу, чтобы не продолжать ненавистный разговор о моей личной жизни.

— Цветы купи! — крикнула она мне вслед, но я махнул рукой.

Я вызвал такси к дому, сел в машину и продиктовал адрес. Таксист оглядел меня, потом посмотрел на мой дом и, молча, пожал плечами.

Дорога не занимает много времени, в выходной день в Таллинне пробок нет, и машин на дороге мало. Такси подъехало к дому Даны, четырехэтажному зданию из каменных боков, я расплатился с водителем и вышел на тротуар. Моя машина стоит у подъезда, целая и невредимая. Впрочем, я не сомневался в обратном.

Я набираю в домофон всего две цифры два и три. Домофон хрипло гудит несколько секунд, потом замолкает, и я слышу писк открывшейся двери.

Даже не спросила кто. Как — то беспечно.

Подъезд маленький, но чистый и ухоженный. В пластиковых кадках стоят цветы, на стенах висят дешевые картины с трудноразличимыми пейзажами. В таких домах живет средний класс, простые работяги, как мой отец. Я сам вырос в таком же. Удивительно, но, чем богаче человек, тем меньше уюта вокруг него. В моем подъезде даже часы не висят, только белые стены, каменный пол и металлические перила лестницы.

Дверь распахнута, и из квартиры доносится музыка. Я захожу внутрь и оглядываюсь. Узенький коридор с двумя дверьми по обе стороны. Впереди маленькая гостиная с диваном и парой черных кресел — мешков. Я делаю шаг и останавливаюсь. Снимаю обувь и захожу в комнату.

В квартире явно сделана перепланировка. Изначально комнаты были отделены стенами, а кухня находилась дальше по коридору. Интересное решение: перенести дверь в ванную, убрать две стены, и получить что — то вроде студии. Спальня, наверное, справа по коридору.

— Привет, — говорит Дана, сделав музыку потише.

Она стоит слева от меня, на небольшой кухне в скандинавском стиле и что — то делает на ноутбуке. Стола нет, в комнату только выходит барная стойка с парой стульев. Мебель кажется деревянной, но при детальном разглядывании, я понимаю, что это всего лишь простенький ламинат.

— Привет.

— Ты что — то рано, — говорит она, — Кофе или чай?

— Кофе, — отвечаю я, проигнорировав ее замечание о времени моего визита.

На моих часах десять утра. Для субботы, и правда, рано.

— С молоком?

— Да. Без сахара.

— Отлично. Сахара все равно нет, — она улыбается, и я расслабляюсь.