Пепел и пламя

– Мойры останутся пропавшими, потому что сила ночноцвета ограниченна. С его помощью можно повернуть время вспять лишь на один день. На Земле сейчас время обеда. Вернувшись домой, вы увидите, что ваши родители ведут себя как обычно. Ничего, кроме звездной туманности, не будет напоминать о захвате Урана.

– Безумие просто… – пробормотал Ноа.

– Вы сыграли свою роль в спасении мира, – заключила Гера. – А мы – свою.

Гермес поклонился. Видимо, это было частью протокола.

– Мы благодарны вам за все, что вы сделали, – произнес он и посмотрел на нас. Видимо, аудиенцию следовало считать законченной.

Мы церемониально распрощались с олимпийцами под руководством Гермеса, и нас отпустили. Я предвкушала встречу с Гелиосом – бог Солнца дал мне номер своего телефона. Нерей, бурно размахивая руками, разговаривал с Посейдоном, а тот в ответ похлопывал его по плечу. Никта обнималась с Плеядами, которые, судя по всему, решили ненадолго задержаться на Олимпе. Тиффани присоединилась к нам, хотя было видно: прощание с матерью далось ей тяжело.

С трудом удержав Селки от прыжка в бассейн, Гермес повел нас прочь. Мы долго бродили по длинным коридорам, и в какой-то момент я вообще перестала ориентироваться.

– А как мы спустимся с Олимпа? – поинтересовалась Джиджи, повернувшись к нам с Маэлем.

– Надеюсь, нас не бросят на стоянке с мешками на головах, как сделали в прошлый раз со мной, – отозвался Маэль.

Лицо у Джиджи вытянулось.

– Вряд ли, – сказала она. – Но Гермес держит это в большой тайне. Я спросила у него, а он лишь загадочно улыбнулся.

– Где он застрял? – спросил Маэль и заозирался по сторонам. – Если мы потеряемся, то не выберемся отсюда никогда. Рано или поздно сауны и бассейны встанут поперек горла.

– Могло бы быть и хуже, – возразил Ноа. – По крайней мере, морщины нам не грозят.

Джемма со смехом толкнула его локтем в бок:

– Ты такой чудак.

– Нет, я просто не прочь пойти с тобой в сауну…

Маэль показал руками крест.

– Стоп, ребята. Тайм-аут. Ничего не хочу об этом слышать.

Дружно засмеявшись, мы пошли по коридору, который резко поворачивал в сторону.

За поворотом, прислонившись к стене, стоял он. Непринужденная поза, глубоко расстегнутая рубашка, небрежно лежащие светлые волосы…

– Эй, как дела, лузеры?

Мы с Маэлем остановились так резко, что остальные налетели на нас. Сзади послышался недовольный возглас Селки.

Ноа издал сдавленный вздох, Маэль побелел как полотно.

– Ну и видок! Вы будто привидение увидели, – сказал Энко и рассмеялся над собственной шуткой. – У меня кое-что для вас есть.

С этими словами Энко бросил в нас маленький клубок черного как смоль дыма. Я поймала его раньше, чем успела осознать, что делаю.

– Похоже, вы понравились этому типу, – сказал Энко, когда клубок дыма у меня в руках превратился в записку. На черной бумаге светло-серыми буквами было написано: «Так держать, скауты!»

В следующее мгновение записка растворилась в воздухе. Я снова посмотрела на Энко. Никто не двигался с места – мы не могли поверить своим глазам. Энко изменился, стал выглядеть старше, черты лица заострились, а в движениях появилась нервозность. Теперь светло-русые волосы отливали серебром. Превращение в созвездие не прошло для Энко даром. И хоть небеса оставили на Энко отпечаток, я все равно видела, как под ногами у него бурлит магма. Он снова стал сыном Аида. А может, он никогда и не был никем другим. А отметины – шрамы, оставленные Ураном, – исчезнут.

Ноа бросился к нему первым, его щеки повлажнели от слез. Энко крепко обнял его и похлопал по спине. Остальные тоже пришли в себя и чуть не задушили Энко в дружных объятиях. Тот засмеялся, от его былой крутизны не осталось и следа.

– Я тоже люблю вас, ребята.

Я все еще не могла поверить в случившееся.

«Так держать, скауты». Внезапно я все поняла! Только Эреб называл нас скаутами. Видимо, он наблюдал за нами, видел смерть Энко, видел, как мы горевали по нему, и видел, что Энко помог нам в сражении против Урана. Эреб, самый могущественный и древний бог во Вселенной, вернул нам Энко. Только он был старше и, следовательно, сильнее Урана, а значит, мог освободить из его плена Энко. Проглотив ликующий возглас, я решила обязательно поблагодарить Эреба после.

Я приблизилась к Энко и увидела, что и под кожей у него мерцают искорки. Он весь словно состоял из звездного света, это было красиво и в то же время пугающе. Энко обнял меня.

– Мне очень жаль, – прошептал он мне на ухо. – Я совершил ошибку и осознал это слишком поздно. – Потом он отстранился и с усмешкой добавил: – Не знаю, что ты сказала Эребу – что вы все ему сказали, но, похоже, старик впечатлился. По крайней мере, так он сказал после того, как вернул меня к жизни. Я чувствовал, как он достает меня с неба. Как собирает меня по звездочкам. Уран, дрожа, спрятался в уголке, и Эреб просто рассмеялся ему в лицо. Мне стоит знать, почему Эребос называет вас «скаутами»?

Я рассмеялась, хотя в глазах у меня стояли слезы.

– Нет, не стоит.

Маэль втиснулся между нами.

– Ты что вытворяешь, придурок, – сказал он, но у него в голосе прозвучали тепло и нежность.