Пепел короля, проклятого звездами

Глаза Райна довольно блеснули, как у кота, играющего с мышью. Но под этим животным наслаждением скрывалось нечто более глубокое. Он протянул руку к моей щеке, но не притронулся. Продолжал мне повиноваться.

– Позволь мне сделать тебя королевой, которой ты и являешься. Позволь охранять твое тело, душу и сердце. Позволь провести остаток моей никчемной жизни в зависимости от твоего милосердия. Если мне суждено умереть, позволь мне умереть от твоей руки. Прошу тебя.

У меня болело в груди, и боль была соразмерна желанию.

Я качнула бедрами. Райн снова дернулся, и от этого едва заметного движения у меня сбилось дыхание.

– И? – прошептала я.

Он облегченно выдохнул. На губах появилась усмешка.

– И еще, моя требовательная принцесса, молю тебя: позволь встать перед тобой на колени.

Мы оставались в той же позе, сохраняя узкий просвет между телами и воздерживаясь от прикосновений.

А потом я прошептала:

– Хорошо.

Нити самообладания порвались. Если раны и мешали Райну, замедляя движения, он этого не показывал. Его губы прильнули к моим. Он перевернул меня и прижал к кровати. Его рука заскользила вверх по моему телу, словно он брал реванш за последние минуты, ожидая моего позволения.

Не успела я привыкнуть к тяжести его тела, Райн встал с кровати, взял меня за ноги и потянул их вниз. Верный своему обещанию, он опустился на колени. Я зачарованно наблюдала за его действиями. Он осторожно откинул подол моего платья и раздвинул мне бедра. И перед богами он не выглядел так благоговейно.

Райн медленно поднял голову. Наши глаза встретились.

– Это допускается, принцесса?

– Принцесса? – возмутилась я.

– Королева, – поправил он себя, тихо засмеявшись.

Его поцелуи на внутренней стороне моего бедра были очень нежными и щекочущими. Потом он закинул мою ногу себе на плечо.

– Моя королева, – шептал Райн, с каждым поцелуем впечатывая эти слова мне в кожу и продвигаясь все выше по чувствительной поверхности.

Да поможет мне Матерь. Бедра раздвинулись еще шире. Тело не желало знать ничего, кроме его прикосновений и поцелуев. Когда он достиг желанного места, поначалу был очень нежен. Осторожно оттянул тонкое кружевное белье и стал целовать, пока не приближаясь к центру.

Так нежно. Так легко. Но тело свело судорогой наслаждения. Спина выгнулась. Райн что-то прошептал в одобрение. Вибрации от его слов достигли моего лона.

– Лучше, – пробормотал он. – Лучше, чем помню. Лучше, чем твоя кровь.

Опять прикосновение языка, уже сильнее, и долгий, затяжной поцелуй.

Я стиснула зубы, чтобы не застонать. Пальцы мяли простыни. Клянусь Матерью, я не дам ему удовлетворения. Помучаю еще, даже если это меня убьет.

Новое прикосновение, новый сдавленный стон, новая судорога удовольствия.

Я тратила неимоверные усилия, чтобы сдерживаться и не стенать во весь голос. Зубы сжала так, что они могли треснуть. Эта мысль мелькнула несколько раз.

«Еще». Слово было готово сорваться с моего языка. Но я не собиралась просить Райна ни о чем.

– Орайя, позволь поклониться тебе, – прошептал Райн.

Он произнес мое имя, когда его губы ласкали самые восприимчивые части моего тела. Я невольно вздрогнула. В его словах было столько отчаяния. Я ведь велела ему умолять, вот он и умолял.

– И позволь вкусить твоих соков. Пожалуйста.

Его язык надавил чуть тверже. Богиня, помоги мне. Я больше не могла…

Я сдавленно застонала. Райн застыл. Мой стон был для него как вода для умирающего от жажды.

– Еще, – прошептал он, – пожалуйста.

Матерь, помоги мне. Я не могла ему отказать, даже если бы и попыталась. Этот звук разрушил последние барьеры самообладания Райна. Его медленные, ленивые движения вдруг стали яростными и отчаянными.

Райн вел себя так, словно единственной целью его жизни было добыть как можно больше наслаждения из моего тела. Его рот сделался жестким и неумолимым. Движения языка стали твердыми и решительными. Он успевал целовать мое лоно и всасывать вытекающий сок. Мне было не совладать с собой. Тело перестало подчиняться.

– Хорошо, – шепнул он. – Так, как надо. Позволь тебе помочь.

«Да, – бездумно звучало в голове. – Да, да, да».

Пока Райн не зарычал, я не догадывалась, что произношу вслух ответ, о котором он просил. Каждый из нас давал другому желаемое. Я запустила пальцы в его темно-рыжие волосы. Я не понимала, хочу ли прижать его еще сильнее или, наоборот, оттолкнуть.

«Прижать сильнее», – решила я, когда его язык задвигался в единственно нужном темпе, когда пальцы скользнули внутрь. Он что-то бормотал, охваченный наслаждением, и его слова, будто молнии, ударяли мне в спину.

Я любила его голос и не собиралась это отрицать. Да, я очень любила его голос.

Это было последней моей мыслью перед волной наслаждения, которая накрыла меня, унеся с собой все.

Когда волна схлынула, я тяжело дышала. Кожа покрылась мелкими капельками пота. Мышцы стали вялыми. Я открыла глаза, и стоило мне увидеть, как голый Райн забирается на кровать, погасшее желание вспыхнуло снова.