Пепел на ветру

Проводив Михалыча до ворот, уже почти дошла обратно, когда заметила Кирилла, рубившего рядом с баней дрова. Запахнув на груди потуже меховую жилетку и спрятав ладони под мышки, я подкралась поближе и засмотрелась, не в силах оторвать взгляда. Лишь волосы, с которыми играл холодный ноябрьский ветер, мешали, но их я спрятала за ухо.

Топор взлетал вверх и опускался на поленья, которые разлетались на ровные половинки, а потом и на четвертинки. Мощные движения сильного тренированного тела, от которого у меня текли слюнки, завораживали, и я жадно уставилась на эту великолепную картину. Р-р-р-р, какой экземпляр…

– Проводила? – Я вздрогнула и испуганно вскинула взгляд в лицо мужчины, смотревшего прямо на меня и, судя по всему, заметившего мое восхищение.

– Проводила! Лучше оденься, Кирилл, у тебя кашель еще не прошел, а ты в одной майке… – Усилием воли нарисовала на лице бесстрастную маску и добавила в глаза уверенности.

– Переживаешь? – Любопытный взгляд и наклон головы, словно зверь рассматривает.

Да-а-а, странные они, эти полиморфы. Так похожи и далеки от нас. Наши менталитет и культура имеют множество общих точек соприкосновения и идентичных черт, но в то же время разнятся, словно небо и земля. Так, например, если у магов брак – скорее юридический статус и защита личных интересов сторон, а также часто политическая или коммерческая сделка, то полиморфы вступали в брак только при срабатывании инстинкта защитника в отношении любимой или желаемой женщины.

Они часто создавали временные союзы, но брак для них – нечто священное, и осквернять его нельзя никакими грязными или недостойными способами. Хотя, конечно, там, где в паре с оборотнем был маг или просто чувствующий, случались разные ситуации. Полиморфы более, чем другие расы, зависели от своей пары, поэтому всегда яростно защищали свои интересы и территорию. Иногда нетерпимость доводила оборотней и до тюрьмы, уж больно сильны были у них инстинкты собственников. И убийства бывали. Об этих случаях часто писали в газетах или говорили по телевизору. А еще чаще снимали фильмы, где тиран-полиморф третировал свою пару – какую-нибудь аморфную магиану, а герой-маг спасал ее из этой трясины отношений.

Возможно, я и верила бы в эти сказки, если бы я не имела примера в лице своих деда и бабушки. Или если бы собственная кровь не начинала играть, стоило мне увидеть этого конкретного оборотня.

– Переживаю, конечно, а не должна? – упрямо и с вызовом посмотрела на него.

Кирилл опустил топор на очередное полено, проследил взглядом, как оно развалилось на две части, а потом, воткнув острие в колоду, на которой рубил дрова, уставился на меня. Затем медленно стал приближаться, не отпуская взгляд. Последний из вызывающего тут же стал испуганным и неуверенным. Я усилием воли собрала всю смелость в жалкую кучку и не двинулась с места.

Сур подошел вплотную и, приподняв бровь, хриплым голосом с едва слышным рычанием спросил, как показалось, предупреждая:

– Приятно, что ты обо мне заботишься. Но ты не боишься, что мои инстинкты на тебя среагируют?

Сглотнула и спросила:

– А такое возможно? В отношении меня? – Он с легким недоумением приподнял бровь, как бы отвечая, почему нет, но промолчал. – А почему я должна бояться? Ты станешь страшным монстром, или тираном, или еще что посерьезнее? А с виду вроде нормальный, не буйный…

Старалась шутить и говорить с усмешкой, но сама чувствовала, как испуганно звучит голос, и изо всех сил пыталась удержать лицо. Кирилл меня прервал, причем довольно жестко, и заговорил холодно:

– Полиции здесь нет, зависимость мою снять будет некому, так что будешь ты в моем владении пожизненно, ну это если только охотничий сработает, причем интимный, а если ты добычей станешь… – Я нервно сглотнула, только теперь уже громко. А сур продолжил, придвигаясь ближе. Я замерзла скорее от его слов, чем от морозца, а на него, похоже, ничего не действовало. – А почувствую себя твоим защитником, то, боюсь, ты без меня шагу ступить самостоятельно не сможешь. Полный контроль. Навсегда. Я сур, а значит, моя пара – это моя погибель или мое солнце и сердце. И свое буду беречь на совесть.

– Не думаю, что все так трагично, как ты говоришь, я слышала… – сделала неуверенный шаг назад, меня напугали его слова, но он не дал мне отстраниться.

– Забудь все, что слышала или видела по телевидению, девочка! Это все чушь! Нет, там, конечно, большая часть правды, но не вся. Вся эта пропаганда, будто зависимость можно снять с помощью психологического вмешательства специалистов, всего-навсего успокоение обывателей. Нет, у слабых или мелких видов оборотней еще можно, конечно, но только охотничий инстинкт. Сама понимаешь, это лишь болезненное, ненормальное желание обладать сексуально или физически владеть кем-то или чем-то, а вот защитник – это другое. Это уже природа, а против нее не попрешь, будь ты самым крутым специалистом. – Он помолчал, давая мне время все переварить, а потом добил: – Ну и сама знаешь: здесь сейчас нет и плохого специалиста, про лучшего – вообще молчу.