Пепел острога

В короткий поход выступили строем, и сотня, недавно еще переживая горе, превратившаяся в толпу, вернулась к привычному не слишком строгому порядку легко. С разведчиками встретились в поле на половине пути к погорелому острогу. Там, где дорога огибает высокий выветренный каменный столб, похожий на согбенную человеческую фигуру, и чуть-чуть отклоняется вправо. Кони и люди от скачки дышали одинаково учащенно. Только лоси были еще спокойны. Но они своей выносливостью всегда славились. Не бегали быстро, но бегали долго…

Разведчики доложили, не успев перевести дыхание:

– Три «дракона», сотник… Стоят за вторым поворотом около песчаной косы, где оплавленные камни. Носами к берегу, но один от двух других в отдалении. Словно друг другу чужие.

– Людей там?..

– Мало… Человек по пять, пожалуй, на каждом. Мне показалось, это раненые. Видно плохо, раненые под бортом сидят, но то ли стоны, то ли ругань – я не понял – слышны. Язык у них такой – ругачий. Простое говорят, как лают. Вот откуда только у них столько раненых набралось?..

– А ты что, думаешь, наши дружинники сдались без боя? – сердито спросил Овсень. – Их три десятка было. Наверняка к пятнадцати раненым можно три с лишним десятка убитых добавить. Каждый перед смертью обязательно по дикарю положил, если не больше.

– Да, – согласился разведчик. – Дальше за острогом, рядом с первым поворотом реки, устраивали погребальный крадо. Трудно сказать, скольких пожгли, но костер был большим. Дерев для него нарубили с десяток…

– Княжеская дружина свое дело знает, – согласился и Живан. – Вои они были отменные, словно каждый с мечом в руке родился. А мы все ж лучше дружины отвоевали. Интересно, сколько человек уплыло к морю, и сколько их вообще было.

– Неизвестно, как мы бы отвоевали в осаде, а не в засаде… – возразил Овсень. – И была ли вообще осада? Скорее, изъездом[76] взяли… Потом разберемся, что там произошло, если разбираться надобность будет. А сейчас будем думать, как драккары их брать. И вот что… Погорячились мы сперва, не подумавши. Сейчас горячиться не след. Мне разбойники живыми нужны. Хочу их воеводе в подарок отправить, чтобы дознание учинил. А кого-то и выменять можно будет на своих. И не мне, стало быть, одному. Поехали-ка. Ближе к месту все рассмотрим. Часовых они хоть выставили?

– По одному человеку сидят на носу. Двое вообще спиной к берегу. Считают, раз на берег такие силы спустили, теперь некому будет на них руку поднять, – сказал старшина разведчиков.

– Руку поднять можно, – заметил сотник. – Но опять повторяю – не оружную. Живыми брать. Не забивать до смерти. Если только…

– Что? – за всех спросил десятник Живан.

– Если только колдун там окажется… Уж больно страшным его Смеян описал. Я про их колдунов тоже кое-что слышал, и вообще, когда колдун в войну вмешивается, жди беды. Не давать колдуну первому начать. Стрельцов расставить подале друг от друга. На каждый драккар по три человека. Если колдуна увидите – сразу стрелу ему. Три стрелы в полный разгиб лука[77]. Все девять, с разных сторон летящие, не отобьет…

* * *

До нужного берега добрались быстро. Сотник вместе с разведчиками, с Живаном и со старшим из стрельцов вислоусым Белуном, оставшимся за Велемира, взобрались на пригорок и оттуда внимательно рассмотрели отдыхающие у берега драккары. Сверху драккары вовсе не казались такими хищными и злобными, как вблизи, и даже отдавали чем-то детским, игрушечным. И трудно было воспринимать их всерьез, как грозные боевые лодки. Но обманчивость такого взгляда знали все, в том числе и сам Овсень. И потому проявляли осторожность. Такая же осторожность необходима была и в дальнейшем, чтобы захватить скандинавские суда быстро и без потерь. А Овсень всегда старался избежать потерь, если была к тому возможность, поскольку новых достойных людей в сотню в далекой Бьярмии набрать было сложно. Но и это была не основная причина, поскольку сотня существовала уже долгое время, и каждый вой в ней был другому вою не только товарищем и другом в бою, но и соседом в жизни, а часто и родственником. И потому все старались друг друга беречь и поддерживать, и сам сотник этого правила придерживался в первую очередь.