Пепел острога

Для участия в вылазке сотник сам выбирал людей. Он прекрасно знал каждого в своей сотне, знал, кто на что и когда способен. Так, чтобы захватить ближний драккар, следовало найти не просто трех хороших пловцов, но и хороших ныряльщиков. Здесь задача была самой сложной, но с этим же драккаром можно было и к хитрости прибегнуть. И потому четвертый участник, сняв весь доспех и оружие, тоже подготовился. Он должен будет выйти на берег и отвлечь внимание часового. Безоружный славянин не может вселить опасения, потому что часовой знает о присутствии где-то рядом полутора сотен своих товарищей и надеется на них. Да и он, без всякой чужой поддержки, не побоится безоружного человека даже тогда, когда сам ранен. Скандинавские дикари излишней робостью никогда, как прекрасно помнил Овсень, не отличались. И, пока внимание будет привлечено к человеку на берегу, трое пловцов должны будут забраться на борт с реки. Одновременно выступят еще две группы по три человека. В эти группы Овсень поставил наиболее опытных охотников-зверовиков, умеющих скрадывать самое осторожное животное. Если уж тонкий слух зверя они умеют обмануть, то человеческое ухо тем более не должно их услышать. Эти группы заберутся под носового дракона каждого из двух дальних драккаров, и там, рядом со спущенным на берег трапом, будут ждать команды. Команда к захвату поступит, как только пловцы окажутся на борту первого драккара. Вислоусый стрелец Белун пустит вдоль берега свою поющую стрелу, которую сложно не услышать. Конечно, ее услышат и урмане, но тогда будет уже поздно, и пока дикари будут раздумывать над тем, что за странный звук льется им в уши, вои в мгновение ока заскочат на борт. Пятеро раненых на каждом драккаре. С этим трое здоровых воев должны справиться, тем более, подмоги ждать долго не придется, потому что остальная сотня приготовится к рывку и будет дожидаться момента атаки за утесом. Первыми рванут с места конники, и в мгновение ока окажутся рядом с трапами…

* * *

До заката времени уже оставалось не так и много, а действовать в темноте было бы, наверное, гораздо сподручнее. Но, с другой стороны, в темноте и часовые, как всегда бывает, больше насторожены, да и мгновения, которые могут оказаться потом недостающими, терять не хотелось. Вдруг появится необходимость сразу же после допроса отправляться на захваченном драккаре в погоню… На это надеялись, наверное, все. Одни мечтали догнать и освободить пленников, другие мечтали покарать убийц и грабителей за своих погибших родственников. Всем было, что предъявить разбойникам.

Нападение на первый драккар возглавлял десятник Живан. Он умел нырять так далеко и находиться под водой так долго, что не знающий десятника человек легко мог бы подумать, что Живан завел дружбу с водяным хозяином и навсегда у того остался. Двое его помощников не умели так нырять, но тоже чувствовали себя в воде лучше других и потому были поставлены Овсенем на самый сложный участок.

Сотник Овсень наблюдал за действиями своих воев сверху, с обрыва, где рядом с ним расположился и вислоусый стрелец Белун, а чуть в стороне от него – вправо и влево – еще по стрельцу. Еще две тройки стрельцов заняли позицию против других драккаров. Это все на случай, если объявится колдун. Колдуна следует расстреливать сразу, пока он не успел сообразить, что происходит, и навредить. Остальные вои прятались за утесом, в седлах и с подготовленным оружием ожидая команды на случай, если понадобится их скорая помощь. Доскакать до драккаров недолго. Можно успеть, если с захватом что-то получится не так, до того, как раненые сумеют отчалить от берега, если они вообще сумеют это сделать.

Овсень хорошо видел, как издалека зашли три тройки пловцов, каждый пустил перед собой по большой коряге с листными ветвями, вроде бы несомой течением, но умело направлял движение, пряча голову за листвой. Даже сам сотник, не знай он, что там плывут его вои, подумал бы, что это течением оторвало что-то от берега и тянет в полуночную сторону к морю – дело частое и всем известное, и не привлекающее к себе ненужного пристального внимания. Но незадолго до того, как коряги поравнялись с первым драккаром, от них отделились вои и сразу ушли под воду. Скоро две головы все же показались на мгновение над поверхностью. Живан же так и не вынырнул, чтобы не показать себя. Но сотника это не обеспокоило. Он знал, что десятнику хватит дыхания, чтобы вынырнуть уже под самым бортом. Так и получилось. Живан не только дольше всех был под водой, он еще и у драккара оказался первым. И сразу, протянув руки, ухватился за весельное окно, в котором весла сейчас не было. Еще через несколько мгновений двое других воев оказались рядом со своим десятником. Переведя дыхание, они еще раз нырнули и вынырнули уже рядом с носом, там, где могли ногами на дно встать. И приготовились.