Пепел революции

Городок был небольшой, конечно, но весьма уютный. Весь день выгружались люди и военные грузы. Тотчас же начались перепалки, каждый штаб считал, что именно он нуждается в как можно большем доме и максимальном комфорте. Пока проходила выгрузка, конные летучие отряды по поручению генерала Улагая рассыпались по различным направлениям, чтобы отыскать красных и составить оперативную карту действий. Сотня есаула Колкова отправилась ровно на запад, в то время, как основные силы выдвинулись севернее, чтобы занять важный железнедорожный узел, ведущий к Екатеринодару. Стояла сильная жара, и двигаться в быстром темпе, как было предписано всеми инструкциями, не получилось. Иногда они проезжали мимо полупустых станиц, где из домов выглядывали испуганные бабы с детишками. Иногда попадались и мужчины, и их даже пытались рекрутировать, но они сразу говорили, что сбегут при первом случае с оружием. Пытались им угрожать, а те в ответ только смеялись.

— Уже три года постоянно меняется власть и постоянно нас заставляют идтить в армию. Нет уж, спасибо, отвоевались мы свое. Лучше уж под большевиками. Да и что поменялось-то? Та же земля, то же солнце. Живи себе да работай.

Ходили слухи, что в некоторых горских частях обкокаиненые офицеры за такие речи пристрелили пару человек, а потом до них добрались родственники убитых, которые тоже были в десанте Улагая. Трупы офицеров потом нашли, но никого наказывать не стали, в противном случае не миновать бунта.

На самом деле, даже в такой крохотной армии не было единства, что не удивительно. Офицеры, которые не могли построить нормальную карьеру в царское время, а после революции как-то сделали головокружительный рост, относились к любому, кто высказывал сколь-нибудь революционные вещи, как к лютому врагу и наказание было соответствующим. Казаки же, основная часть армии, просто вернулись в свои родные края и совершенно не были настроены к каким-то радикальным действиям против своих соседей и родственников. Наоборот, были случаи, когда бойцы дезертировали к себе домой или отдавали семьям различные ценности или деньги. Горцам, в свою очередь, было, по большому счету, вообще плевать, где воевать. Грабеж что населения в Таврии, Крыму или на Кубани принципиально ничем не отличался, а в красную армию идти никто не желал в том числе и из-за выстроенной дисциплины там.

Но, так или иначе, армия, рассыпавшись на мобильные отряды, быстро продвигалась вперед. Сперва штаб в Приморско-Ахтарскае не мог поверить, что им совсем не оказывается сопротивление. По донесениям, в этих краях должны быть сосредоточены несколько дивизий красных, но пока встречались только небольшие отряды, отступающие при первом виде белых. Ночевали изредка в степи, но зачастую и в домах. Станиц и сел было много, но многие пустовали, поэтому проблем с кровом не было.

Через несколько дней они почти достигли железнодорожного узла. Их сотня совсем оторвалась от других частей, и что происходит по флангам и в тылу, не имели ни малейшего представления. Изредка приходили известия, что сопротивление красных усиливается, и они перебрасывают из Таврии дополнительные дивизии на Кубань. Тут, наконец, и стала проявляться главная слабость улагаевцев — их крайняя малочисленность. Белые вконец разбились на сотни и, продвигаясь вперед, совершенно исчезали в бескрайних степях. Если бы красные немного отошли от своего шока и прорвали бы силами хотя бы одного полка призрачный фронт улагаевцев, то случилась бы абсолютная катастрофа, но они все никак не могли примириться с тем фактом, что у них в тылу высадился десант. Штаб Улагая видел эту опасность, и дал приказ остановить наступление и перегруппироваться для дальнейшего, менее размашистого и более нацеленного на Екатеринодар удара.

Подвезли военные грузы, обмундировали тех, кто присоединился к ним, и двинулись на юг. Но время уже было катастрофически упущено. В Таврии красные перешли к глухой пассивной обороне, справедливо решив, что там белые столкнутся с той же проблемой: распыление небольших сил по бескрайним степям. Там даже не надо было особо вступать в столкновения, а просто блокировать крошечные кавалерийские отряды. Дивизии перебрасывались на Кубань, что стратегически большевикам было совсем не выгодно, ведь основное напряжение сил, конечно, было на западе, против Польши.

Наступление белых остановилось. Красные уже заблокировали пути дальнейшего продвижения и быстро наращивали превосходство. В целом десант потерпел поражение даже без основательных боев, это понимали уже почти все. Оставалось только маневрировать и попытаться как-то вырваться, но и эти возможности быстро таяли.