Пепел сердца

– Настя приказала накрыть на стол, – сказал он, выпутываясь из тягостного молчания. – Командуй!

Они накрывали на стол в четыре руки, иногда касаясь друг друга плечом. На кухне лилась вода, звякала посуда, хлопала дверца холодильника и громко пела Настя. Эта женщина могла существовать только в атмосфере громких звуков, перекрикивая и перекрывая их собственными децибелами.

Они молчали.

– Я рада, что ты пришел, – сказала Ния наконец, впервые поднимая на него глаза. – Мне плохо, Федя. Ты мне нужен. Я совсем запуталась…

– Нужен как… кто? – подумал Федор, верный своей привычке расставлять все по полочкам, и сказал: – Ты все делаешь правильно, Ния. Нужно просто потерпеть, как говорит мой друг Савелий, спец по дамским романам. Еще три недели – и наступит ясность.

– Спец по дамским романам? – бледно улыбнулась Ния. – Это как?

– Он главный редактор отдела женской литературы в нашем местном издательстве «Арт нуво», ему по должности положено читать все подряд.

– Ужас! – рассмеялась Ния.

– Ужас, – согласился Федор. – Начитавшись, он пересказывает нам сюжеты, доказывая, что плохо всем, что всякие неприятности случаются на каждом шагу и не нужно вешать нос.

– И что жизнь продолжается?

– Именно.

– Эй, люди, помогайте! – закричала Настя, появляясь на пороге. – У меня все готово!

…Они хорошо сидели. Настя болтала за троих, и Федор подумал, что она незаменимый человек в компании, «зажигалка» и с ней не соскучишься. В конце концов она даже перестала его раздражать.

– За нас! – с хохотом выкрикивала Настя. – До дна! За любовь! За дружбу!

Посередине застолья раздался звонок в дверь.

– Это Генчик! – Настя вскочила и побежала в прихожую.

Федор взглянул на Нию, на лице ее явно проступила досада.

Оба прислушивались к шуму возни из прихожей, визгу Насти, басу мужчины и лаю Декстера. Они появились на пороге: высокий красивый парень и виснувшая на его руке сияющая Настя. Федор натолкнулся на острый настороженный взгляд гостя.

– Это мой Генчик! – воскликнула Настя. – Это наш друг детства Федор. Знакомьтесь, мальчики!

– Гуляем? Почему не позвали? Друзья, блин! Ох, и погодка! Волков морозить! Геннадий, будем знакомы. Я тебя где-то видел, – обратился он к Федору, протягивая ему руку. – Вы с Аликом Стадионом дружбаны, ага?

– Какой еще Алик Стадион! – закричала Настя. – Ты чего? Федя у нас профессор философии!

– Профессор философии? – Геннадий, казалось, слегка растерялся. – Это что, прикол такой?

– Нет, настоящий профессор! Мы учились вместе!

– Чего-то я, чувачки, не усекаю. Настоящий профессор? Без балды? И ты с ним училась?

– Мы все вместе учились на юридическом. А потом Агничка вышла замуж и бросила, а Федор ударился в философию. И теперь профессор.

– Ага, вот теперь нормалек, – сказал парень. – Будь здоров, профессор! За что пьем? Давайте за знакомство!

Федор пить отказался – за рулем да и принял уже слегка. Бросишь тачку здесь и вызовешь такси, сказал Геннадий. Делов! Машина нужна утром, объяснил Федор. Это была ложь, все так и поняли, что ложь. Геннадий иронически скривился. Он обнимал за плечи Настю, с аппетитом ел, рассказывал похабные анекдоты; Настя радостно хихикала. Федор молчал, иногда взглядывая на Нию. Та смотрела в тарелку.

На мизинце левой руки Геннадия Федор заметил татуировку в виде кольца: прямоугольник с двумя черными треугольниками от центра в стороны. Насколько он помнил со времен работы в детской комнате милиции, такие наколки делали себе пацаны, косящие под блатоту, и значило это что-то вроде: западло подать руку ментам.

Наконец Федор поднялся и сказал, что ему пора. Геннадий насмешливо развел руками: пора так пора, ничего, мол, не попишешь!

Ния вышла проводить его, зябко куталась в дубленку. Они стояли на крыльце. За пару часов в природе похолодало и прояснилось, высоко в черном небе посверкивали колючие звезды.

– Что он за человек? – спросил Федор.

Он не назвал имени, но Ния поняла. Пожала плечами:

– Обыкновенный жлоб с амбициями.

– Чем он занимается?

– Что-то продает. Был в отъезде год или два, теперь вернулся.

– Ты давно его знаешь?

– Несколько дней. Нас познакомила Настя, они встречались, потом разбежались, теперь снова встретились. Собирается за него замуж. Бог с ним, Федя, он мелочь пузатая и шестерка.

Федор не согласился, что Геннадий шестерка, но оставил свое мнение при себе. Не туз, конечно, но и не шестерка. В парне чувствовались злоба и подлость. Он был опасен. Федор способен найти общий язык со многими, в самом неприятном персонаже, как правило, есть некое зерно добра, нужно только зацепить его добрым словом или жестом. В новом знакомом Нии добра он не почувствовал.

– Я бы на твоем месте держался от него подальше, – сказал он, чувствуя себя старым брюзгой, поучающим молодую неопытную барышню. Он хотел добавить: «От них обоих», но прикусил язык, не желая обидеть Нию.

– Ерунда, – отмахнулась Ния. – Не мои проблемы, пусть у Насти болит голова. Если честно, они друг друга стоят. Она говорит, он был известный хулиган, помнит его по уличным дракам, еще девчонкой, всегда восхищалась. А теперь вне себя от счастья, что ходит в невестах.