Пепел сердца

– Настя меня не спрашивала! – Ния повысила голос. – Просто оставила его на ночь… Понимаете, она мне как сестра… я не могла их выгнать!

– Вы просили его уйти?

Ния багровеет.

– Просила! Я и ей сказала, пусть он убирается! Они все время ссорились, он напивался… Но она сказала, что он не уйдет.

– Почему?

– Я не знаю! Он не хотел уходить.

– Он требовал у вас деньги? Угрожал?

– Нет! Я давала Насте на хозяйство, немного… – Ния готова была снова заплакать. Ее ответы выглядели неубедительно, она это чувствовала. Оправдывающийся человек всегда выглядит неубедительно. Да и ситуация была странновата для постороннего глаза.

– Он обокрал вас и исчез, так?

Ния снова взглянула на Федора. Тот кивнул.

– Кажется…

– Что значит – кажется? Вы не уверены?

– Я не сразу заметила… три дня назад хотела взять деньги в письменном столе мужа, а там пусто. Тогда я проверила мои украшения… в шкатулке тоже пусто.

– Сколько он взял?

– Несколько тысяч евро… точно не знаю. Пять или шесть колец и браслет.

– Почему вы отказались написать заявление в полицию?

– Мне было жалко Настю… Она очень переживала.

– Понятно. Лекарство ваше?

– Мужа. Я не принимаю снотворное.

– Где оно хранилось?

– Я покажу, – сказал Федор, поднимаясь. – Пошли.

Они вошли в ванную комнату.

– Здесь! – Федор указал на зеркальный шкафчик.

Капитан потянул дверцу; некоторое время рассматривал флакончики и баночки.

– Богато! Значит, она взяла его отсюда? Ты ее хорошо знал?

– Знал. Она училась с нами.

– Что она была за человек?

– Глуповатая, жизнерадостная троечница.

– Значит, говоришь, любовь? – спросил капитан иронически. – Убей меня не поверю!

– Бывает. Из-за несчастной любви и травятся, и бросаются с моста.

– Пятнадцатилетние сопливки или психопатки, может, и бросаются, а тут здоровенная зрелая баба, битая жизнью. Тем более он ее уже бросал два года назад, и ничего – выжила. С какого перепугу сейчас?

– Куда ты клонишь? – резко спросил Федор.

Капитан, не отвечая, смотрел на Федора.

– Только не надо меня дурить! – сказал он наконец. – Ты ведь думаешь о том же. Ты был в моей шкуре, Федя. Бывших ментов не бывает, сам знаешь. Если хочешь знать мое мнение, это не самоубийство. Причины для самоубийства не было. Несчастная любовь не повод, не вижу повода.

– Что ты несешь! Кому нужно было ее убивать?

– Не знаю кому. Вроде других персонажей на горизонте не наблюдается.

– Ты… Зачем? Какой у нее мотив?

Капитан пожал плечами.

– Пока неясно. Вот возьмем пальчики, просмотрим личные вещички, дневники, телефон… что-нибудь да наберется. Сходим по месту жительства… Я говорил тебе, держаться от нее подальше? Говорил. Ты меня послушал? Нет. Сам говорил, не надо возвращаться. Вся эта история с подругой и ее женихом-картежником и вором… смердит! Твоя подруга богатая женщина, для нее деньги тьфу, она даже не помнит, сколько их там было. Эти двое – шелупонь, маргиналы, как ты говоришь. Что у них общего? До такой степени, что она позволила им поселиться у себя. Какого хрена? Не знаешь, случайно? Добавь сюда мутную историю с любовником и мужа-убийцу! А ты сам… вот скажи лучше, зачем тебе данные по Тюрину? Что ты вынюхал, не поделишься с товарищем?

Федор резко повернулся и пошел к двери. Капитан догнал его, хлопнул по плечу и сказал:

– Ничего личного, философ…

* * *

– Федя, я боюсь! Он так на меня смотрел! Он считает, это я виновата! Он страшный человек!

– Он нормальный человек, Ния. Ему по службе положено всех подозревать. Успокойся, все образуется.

– Ничего уже не образуется, Федя. Володя сидит из-за меня, Слава погиб… теперь Настя! За что мне это? Ты тоже считаешь, что я виновата? В чем? Ты думаешь, я ее… Господи! Даже Декстер удрал!

– Я так не считаю. Не говори глупости. Декстера мы найдем.

– Ты останешься? Мне страшно одной…

– Останусь. Хочешь, поехали ко мне.

– У меня нет сил, Федя. Он приказал к одиннадцати явиться к нему на допрос!

Федор взглянул на часы. Они показывали семь утра.

– Он пригласил тебя на беседу, Ния. На допрос вызывают иначе.

– Зачем? Я рассказала все, что знаю.

– Это формальность. Я поеду с тобой. А сейчас иди к себе, приляг. Тебе нужно отдохнуть.

– А ты?

– Я посижу здесь…

– Спасибо, Федя. – Ния поцеловала его в щеку и поднялась.

Она ушла, а Федор остался сидеть на диване. Елка все еще мигала; он рассеянно смотрел на мигающую елку и не видел ее. Потом встал и пошел в комнату Насти…

Там по-прежнему горел ночник. В янтарном его свете комната напоминала сказочную пещеру… если бы не смятое постельное белье, разбросанные на ковре шлепанцы; гора бижутерии и косметики на туалетном столике. Он вздрогнул – ему вдруг почудилось движение и показалось, что он не один в комнате. Спустя секунду он понял с облегчением, что это было его собственное отражение в высоком старинном зеркале…

Глава 33 Лавина

Утром позвонил Савелий Зотов, закричал:

– Федя, что случилось? Умерла подруга твоей Агнии? Я говорил с Колей, хотел пригласить вас к Митричу… у него день рождения, нужно поздравить, а он говорит, умерла подруга, и сразу отключился. Что случилось?

– Умерла подруга Нии… Коля же рассказал.