Пепел умерших звёзд

Коротая время в приемной, Макс размышлял на отвлеченные темы. Он позволил ассоциативной цепочке течь максимально свободно – уж очень мрачным и неуютным местом оказалась центральная цитадель Костуара. Не так уж важно, о чем думать, лишь бы отвлечься от гнетущей атмосферы.

Впрочем, изобретатель всегда считал империю державой довольно странной. До сих пор сохраняют монархию, словно в каком-то диком средневековье, возносят магию на пьедестал, вместо религии – какие-то шаманские пляски… Несмотря на твердые атеистические убеждения, Аневич-Эндриксон все же считал, что служба в храме должна быть солидным, торжественным и даже величественным действом, а не балаганом ряженых с пылающими кострами и дикими воплями. В конце концов, это же просто безвкусно…

Впрочем, понятия вкуса и вообще уместности у имперцев и республиканцев здорово различались. Взять хотя бы свойственное государям Костуара – как бишь его – samodurstvo! Вот скажите, может ли президент Истинной Земли, человек серьезный и занятой, лично вызвать какого-нибудь заинтересовавшего его человека? Разумеется, нет – на это есть огромный штат помощников и секретарей. А вот император Андрей – нате вам, пожалуйста: захотелось – просто позвонил на коммуникатор срочно потребовавшегося изобретателя, собственной бессмертной персоной.

Остается только гадать, как в колдовской империи смогла сохраниться такая штука, как субординация.

Но как бы то ни было, сделку изобретателю предложили невероятно выгодную, поэтому, невзирая на всю его нелюбовь к Костуару, пришлось согласиться. Буквально через несколько минут в КЗА уже прибыл небольшой звездолет, чтобы со всем почетом доставить Макса на аудиенцию. Видимо, корабль прислали на орбиту заранее, будучи твердо уверенными в результате переговоров – иначе скорость прибытия была совершенно необъяснима. Несколько часов полета – и Аневич-Эндриксон оказался в сумрачной цитадели…

Спохватившись, что он опять стал думать о своем местонахождении, изобретатель поспешно переключился мыслями на сделку. До этого дня Максимилиан не особенно интересовался конфликтом двух великих империй – война касалась его ровно постольку, поскольку была связана с делом Нифонта и гашения звезд. Однако сегодня конфронтация коснулась его с иной, неожиданной стороны – императору Андрею потребовался козырь в войне с йаэрна.

А именно – контур перенаправления энергии.

Стоит отметить, пару лет назад Аневич-Эндриксон все же поддался уговорам коллег и вернулся на пост руководителя ИЦМАЭ. Дела центра по-прежнему шли ни шатко ни валко, и Максимилиан делал все, чтобы не просто оставить компанию на плаву, но вывести ее на качественно новый уровень. И потому щедрое предложение оказалось как нельзя кстати.

В конце концов, именно на это он и рассчитывал, когда только начинал работу над этим проектом. Разработанный им защитный механизм был идеально приспособлен для космических баталий. И то, что на данный момент во всей Галактике им были оснащены лишь три судна – «Танатос» и два звездолета, принадлежащих ИЦМАЭ, безмерно огорчало изобретателя. Зато теперь… глаза ученого загорелись, он улыбнулся и принялся быстрее вертеть ромб Руба, который все это время не выпускал из рук. Сколько теперь жизней сможет спасти его изобретение! Это будет поистине новая веха в истории космической эры!

В свое время Макс недоумевал, почему для тех же целей не используется агрегат Хайна, и даже потратил несколько месяцев на детальное изучение эффекта перенастройки и его применения. Результат оказался достаточно простым и обескураживающим: пресловутый агрегат попросту сводил на нет саму возможность ведения боевых действий. Зона измененной физики, безусловно, была совершенной защитой, ограждая не только от астероидов и космического мусора, но и от враждебных выстрелов… Но, кроме того, она не пропускала ничего наружу – и тем самым не позволяла нанести ответный удар! Друг от друга поля перенастройки тоже отталкивались как одноименные полюса, что превращало столкновение двух защищенных судов в подобие красивого мельтешения мыльных пузырей. Поэтому военачальники, уже грезившие о яростных баталиях на релятивистских скоростях, с сожалением отказались от этих пылающих видений.

Впрочем, оставался еще один фактор. Изобретение клана Хайн можно использовать и в качестве принципиально нового оружия. Перенастроить физику вокруг отдельно взятого снаряда – и все бомбы минувших лет окончательно уходят в прошлое, сдаваясь перед натиском сверхсветовой торпеды. Разрушительная мощь столкновения будет такова, что не устоит ничто!..

Однако и тут обнаружился подвох. Ведь как ни крути, агрегат Хайна – сложнейший компьютер, который должен находиться в самом центре зоны новых законов. Делать подобное оборудование частью одноразового снаряда?.. Такое едва ли могло окупиться. Но тем не менее изредка этот принцип использовался – к нему прибегали камикадзе. Отчаянный таран гарантированно уничтожал оба судна и обеспечивал фанатикам героическую гибель.