Пепелище славы

Начинало темнеть, дневной свет померк, и ему на смену пришло беловатое свечение матовых шаров, гроздьями развешанных вдоль коридоров. То, что шары остались совершенно целыми, лишний раз подтверждало, что он – первый орк, когда-либо бродивший среди этих стен.

И все-таки, почему? Почему армии Владыки не добрались до этой части лабиринта? Терзаемый загадкой, Орог наелся ненавистных яблок, закусил жесткими, как будто решившими, в угоду гномам, обратиться в камень, грушами, и уснул, так и не придумав объяснений.

ГЛАВА 4.

Наклонившись в сторону от костра, Ривендор обеими руками выгребал из волос каменную пыль и крошку. Толку это не приносило: эльф как сделался за одно утро из златовласого пепельным, так и остался.

Нириэль и Алангор устроились рядышком на широком бревне, нагло упертом прямо из-под топоров строителей, когда Шенгар и прочие ходили за порохом и оружием. Сейчас эльфы не только не решились бы на такое бесцеремонное пополнение в хозяйстве – они даже разговаривать старались потише, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Кто бы мог подумать, что ситуация может так резко обернуться в неблагоприятную сторону!

Кашель, мучивший Шенгара на протяжении последних дней, стал усиливаться еще до того, как они вернулись из похода. А на следующий вечер молодой вождь слег с сильнейшим жаром. Учитывая выносливость и упрямство урук-хая, лишь то, что он добровольно валялся в шатре, было тревожным знаком.

– Как коридор? – спросила Нириэль.

– Укрепляют последний участок. Вот уж не предполагал, что это может оказаться нерадостным событием!

– Да уж… – эльфийка зябко поежилась, и слепой художник крепче обнял подругу за плечи.

– А Шенгар как?

– Все так же. Как свалился вчера, так лучше и не становится. В соседнем шатре послышалось какое-то копошение.

– А… кха-кха-кха! Не дож… кха-кха! Не дождетесь!

– О, Светлый Творец! – прошипела Нириэль сквозь зубы. – Сейчас опять начнется… Сумрачная фигура возникла из-под полога, завешивающего вход.

– О чем это вы тут… кха-кха-кха-кха!..

Отмахнувшись от предложенной помощи, предводитель орков рухнул на бревно, дыша тяжело и часто, словно лохматый пес, изнывающий на солнцепеке в жаркий день.

– Так что – Шенгар? – подозрительно осведомился он. Нириэль резко поднялась, уперев руки в бока.

– А ну марш обратно, – приказала эльфийка таким тоном, словно именно она заведовала окрестным бардаком, а заодно и всем Советом Кланов. – Доползался тут один такой!

Шенгар откашлялся, сплюнув в костер отошедшую из легких субстанцию. Судя по спешности действия, было там нечто не самого приятного вида и свойства, и урук-хай отчаянно хорохорился, чтобы не показать всей серьезности своего состояния.

– Что с тоннелем? – спросил он Ривендора. Тот едва успел открыть рот, как его накрыла ладонь Нириэль.

– Молчи! – велела она. – Сначала – в постель.

– И куда только смотрели ваши генералы… – укоризненно пробормотал орк. – Таких бы десяток-другой, да в атаку на Темные армии! От Владыки еще в первую войну и клочков бы не осталось.

– Таких больше не найдешь, – глухо отозвался Алангор. – Только одна.

С тех пор, как художнику стала известна правда о расе Орога и Шенгара, отношения с ним стали натянутыми. То ли слепой не мог до конца смириться с необходимостью взаимодействовать с орками, то ли не простил обмана. А может, неуправляемая злая ревность Шенгара подточила доверие с другой стороны, и что-то в поведении орка выдало растущую неприязнь.

– Ты прав… – со вздохом согласился урук-хай. – Ну хоть трав-то целебных мне можно заварить?

– Можно, – смилостивилась Нириэль. – Нужно, – и, помолчав немного, добавила: – Если тебе уж так наплевать на себя самого… Подумай хотя бы о нас. Кроме тебя здесь разве только Мардок, да пара юношей из нашего шатра не слишком косо смотрят.

– Когда вернется брат, он вас точно в обиду не даст.

– Что это еще за «когда»?! А ты сам к тому времени что делать собираешься? Отбывать в миры иные, я правильно намек поняла?!

– Да я… кха-кха! Вовсе не то кха-кха-кха…

– Обычно ты врешь убедительнее.

– Ладно, оставим, – устало махнул рукой Шенгар. – Так что рудник?

– Утром разобрали последний завал, – сказал Ривендор. – Осталось поставить крепи. И в самом руднике кое-что расчистить по мелочам.

– Это радует.

– Не слишком, если честно, – вздохнул эльф. – Пока ты не в состоянии встать и лично возглавить дальнейшее, любая ошибка может стоить нам головы!

– Что-то я тебя не понимаю, ушастый. При чем здесь я лично?

– Ты сам, наверное, не замечаешь, сколь многое от тебя зависит! Вспомни. Ты обещал им оружие и военные действия. Когда вы явились сюда, оказалось, что для войны осталась лишь горстка стариков, а эльфов как не было, так и нет. Что до оружия, то надо еще крепко потрудиться. Другого бы давно за это растерзали! А с тобой они молча взялись за топоры и лопаты и принялись работать. Потом ты привел сюда нас – и они это стерпели! Ты заставил их молча наблюдать за эльфами, бродящими рядом на свободе и при оружии! Да еще и советы дающими! Кто еще способен на такое?