Пепельная Луна

В кошельке тетки лежало пенсионное удостоверение, а также пластиковая карточка в свернутом листке. Жанна раскрыла, прочитала, присвистнула: «Ни хрена себе – пропуск в поликлинику Управления делами Президента».

Засунула все добро обратно в кошелек. Что с ним дальше делать? Можно выкинуть, но разве насолишь этим тетке? Порасстраивается и забудет, бумажки восстановят. Нет, надо подвалить к ней, отдать, да и рассказать о Соньке. Даром, что ли, она, придумывая планы мести, выслеживала все семейство.

Теперь вспомнила, что на карточке были какие-то телефоны.

– Алло! Срочно «Скорую»! Человек умирает. Какая история болезни, какой номер? Вы чё там, охренели все, что ли? – орала она через секунду на диспетчера. – «Президентская» поликлиника тут написано.

Через две минуты приехала «Скорая». Молодой медбрат выпрыгнул из кабины со словами:

– Ну, вам повезло, мы рядом проезжали, но сообщили, что тревога ложная. И тут вы как раз.

– Это ваша родственница? – спросил Жанну врач, склонившийся над Анной Ионовной.

Жанна отрицательно мотнула головой.

– Мимо шла. Вижу, старушке плохо. Что с ней?

– Дышит. Ничего другого сказать не могу. В машине есть необходимое оборудование. По дороге разберемся.

Медбрат уже выкатывал носилки.

«Вот и отомстила», – подумала Жанна, когда «Скорая помощь», включив сирену, вклинилась в медленный поток машин на Тверской. Но ожидаемой радости она не испытала. Напротив, разверзнутая в душе бездна словно стала еще шире. Она думала, что с души упадет камень, как только она выплеснет все, что накопилось, в лицо Анне Ионовне. А теперь при воспоминании о беззащитном, невесомом тельце божьего одуванчика, каким оказалась тетка, ей даже становилось жалко ее.

«Может быть, стоило пожалеть бабку и нанести удар Катьке? – подумала Жанна. – Не-ет, та только с виду такая тургеневская барышня, а хватка у нее небось железная. Привыкла без мужика все на себе тащить. С такой шутки плохи».

Снова достала телефон, набрала номер Маринки. Может, соизволит дочурка поговорить с матерью, тем более что прогресс в их отношениях уже наметился: если раньше та, едва заслышав голос Жанны, просто бросала трубку, то теперь сухо здоровалась и даже говорила несколько фраз о том, что все хорошо. Жанна знала, что это неправда. С Суворовым у них давно было все плохо.

– Как дела, Мариночка? – заискивающе пропела она в трубку елейным голосом.

– Все хорошо, – без эмоций отвечала Маринка.

– А я вот сегодня свободна, не работаю. Может, встретимся, в кафе посидим? У меня премия, деньжат хотела внучкам подкинуть.

– Хорошо, давай через час у нашего дома.

От денег Маринка никогда не отказывалась.

Делать в переулке было больше нечего. Жанна вышла на шумную Тверскую, повертела головой, вглядываясь в ряды машин. «Скорой помощи» среди них не было.

Благодаря непрерывно мигающей и тревожно завывающей сирене «Скорая» уже выбралась из центра и теперь мчалась в левой полосе по Рублевскому шоссе в больницу на улице Тимошенко. Машины спешно и дисциплинированно перестраивались.

* * *

«Ну и жара, – думала Катя, съезжая с МКАДа в сторону центра. – Еще двенадцати нет, а так печет».

Сделала звук радио погромче, дикторша веселым тоном сообщала, что днем температура снова может подняться выше тридцати градусов по Цельсию. Непонятно, что ее так радовало.

«Хорошо, что жидкость в кондиционере вовремя поменяла», – подумала Катя, плавно перестраиваясь в левый ряд. Она только что проехала улицу маршала Тимошенко.

Зазвонил телефон, лежавший рядом на пассажирском сиденье. Она потянулась за ним правой рукой, но неловко смахнула на пол. Теперь поднять его на ходу, да еще и в левом ряду, не представлялось возможным.

Пропущенные звонки – обычная практика. Все знали, что телефон Катя не берет в одном-единственном случае: когда находится за рулем или на сделке. Доедет, подпишет бумаги – перезвонит.

Золотой стандарт делового общения – четыре длинных гудка, после которых вежливому человеку стоит положить трубку, если вызываемый абонент не отвечает.

Телефон звонил и звонил. Кто-то бесцеремонный или одуревший от жары непременно желал поговорить с Катей. Может, Соня? Вряд ли… Катя видела ее утром. Та, как всегда в последнее время, была без настроения, какая-то смурная и вялая, что неудивительно при такой жаре.

«На море бы ее отправить, чтобы в Москве не кисла. Так она теперь с Тимуром. Одна точно не поедет. А он денег не возьмет, по нему видно, – Катя мысленно воскресила в памяти мужественный образ Тимура и еще раз вздохнула, уверившись в правильности своей мысли. – Нет, этот точно не возьмет. Даже в долг».

Наконец, телефон смолк. Можно было вздохнуть с облегчением – такими назойливыми и беспардонными в наши бывают только рекламщики всех мастей, но вдруг каким-то шестым чувством Катя поняла, что ей необходимо ответить на этот звонок.

Она протолкнулась в крайний правый ряд, остановилась возле указателя поворота на улицу академика Павлова и включила аварийный сигнал.

Как только нащупала рукой телефон под сиденьем, он зазвонил снова и высветил на экране незнакомый номер.