Пепельная Луна

– Послушай, – он взял ладонь Кати в свои ладони, большие и шероховатые. – Она не похожа на наркоманку со стажем. Я видел много подобных случаев. В последние годы все больше и больше. Скорее всего, она только начала баловаться этой дрянью, но еще не втянулась, и этот передоз как раз от неопытности. Значит, у нас хорошие шансы вытянуть ее с наименьшими потерями. У тебя есть предположения, как давно это началось?

Катя отрицательно покачала головой и залилась слезами.

– Ясно, значит, ты не догадывалась…

– Понимаешь, – Катя подняла к нему заплаканное лицо и быстро, сбиваясь, заговорила: – Я даже представить не могла, что с ней такое случится. Она всегда была отличницей, пай-девочкой, домашней такой. Да, в последнее время она вела себя странно, но разве могла я подумать… И бабушка сейчас в больнице, последнюю неделю я вообще ее из вида упустила.

– Анна Ионовна? Что с ней?!

– В реанимации ЦКБ лежит после инсульта. Вот уже дней восемь улучшения нет, – Катя горестно махнула рукой.

– И ты мне ничего не сказала? – воскликнул Денисов.

– Ты занят, не хотела отвлекать…

Был ли смысл напоминать ему о том, что в последний раз они виделись за обедом в кафе «Пушкинъ» и с тех пор не разговаривали. Сегодня Катя впервые с тех пор набрала номер Денисова в ожидании «Скорой помощи», вызванной к тому месту, где она нашла растерянного Монтиньяка и неподвижно лежавшую на земле Соню.

Пятнадцать минут – ровно столько потребовалось ей, чтобы домчаться из ЦКБ до поворота дороги, куда случайно свернул Монтиньяк, которому приспичило выкурить сигарету.

На ходу набрала 112 и сообщила координаты места, описанные архитектором.

– Кем вы ей приходитесь?

– Матерью!

– Вызов принят. Ждите машину.

Соня казалась бездыханной. Архитектор стоял над ней на коленях, поддерживая голову.

Катя подбежала и наклонилась над дочерью. Соня слабо шевелила губами и бессвязно что-то пробормотала. Катя разобрала только: «Ма-ма… му-ля…»

Схватилась за голову: так это не связь была плохая, это Соня звонила ей по телефону и не могла связно произнести ни слова. Ей нужна была помощь, а она, мать, даже не поняла, что с ребенком случилась беда!

Катя вопросительно взглянула на Монтиньяка, тот лишь растерянно развел руками. Он решительно ничего не мог добавить к картине происшедшего.

– Она просто вышла на меня из леса, вон оттуда, – он кивнул в сторону густых зарослей.

Насколько Катя знала, в той стороне не было населенных пунктов, да если бы и были, это ничего не проясняло.

Денисов ответил на ее звонок со второго гудка.

– Здравствуй, Катя!

– У меня беда, Соня без сознания, что с ней, не знаю. Жду «Скорую».

Тон Денисова сразу изменился. Он коротко задавал Кате вопросы, она считала пульс у Сони, отвечала, какого цвета у нее кожа, случались ли раньше у ее дочери обмороки или припадки.

– Ну что ты такое говоришь, – рыдала она в трубку. – Соня совершенно здоровая девочка.

Денисов оставался на проводе до приезда «Скорой», потом велел передать трубку врачу. Соню положили на носилки, в машине ввели в вену иглу и поставили капельницу.

– В Склиф, нас там ждут! – скомандовал врач водителю. – Мигалку включи.

Монтиньяк дождался, пока карета «Скорой помощи» с воющей сиреной скрылась из вида, сел в машину и разрыдался. Впервые за долгие-долгие годы.

* * *

Катя сидела в кабинете Денисова и просматривала телефон Сони. Ничего подозрительного она не обнаружила, но похоже, что дочь стирала сообщения и фотографии. Слишком уж странно смотрелись пробелы в датах. Не могла же Соня вовсе ни с кем не общаться целыми неделями!

В списке контактов она нашла много странных имен, но такими адресатами наверняка пестрит смартфон каждого молодого человека, ведь мы часто обозначаем знакомых и друзей прозвищами, которые сами им и дали в расчете, что они никогда не заглянут в наш телефон. Например, что может быть опасного в именах мистер Ди или Анитра?

Пропущенные с вечера звонки Тимура красноречиво говорили о том, что они поссорились либо Соня уже тогда не могла связать ни слова.

Катя нажала на кнопку вызова и, пока ждала ответа, успела поймать себя на горькой мысли: «Наверняка теперь Тимур осведомлен лучше меня».

– Соня в больнице без сознания. Приезжай срочно. Мне надо с тобой поговорить, – строго сказала она Тимуру вместо приветствия. – НИИ Скорой помощи имени Склифосовского. Что? Телефон садится? Тогда спросишь тут доктора Денисова, его все знают.

Она не собиралась с ним миндальничать. Конечно, ее вина в случившемся с Соней огромна, но, должно быть, Тимур был в курсе, а может, и подсадил Соню на наркотики.

Катя вспомнила: Тимур все время успокаивал Соню на дне рождения Анны Ионовны. Господи, как же она оказалась слепа! Ведь уже тогда было очевидно, что с ее дорогой, единственной девочкой что-то не так…

В кабинет вошел Денисов.

– Катюша, поезжай домой и отдохни. Я тебе буду звонить. Соне ничего не угрожает. Она под капельницей и проспит как минимум сутки.

– Я должна ее увидеть!