Пепельница (пьеса)

Прохвосты, набитые глупцами автобусы.

Что же раньше простую истину не знал,

Как же хорошо я угадал.

Того и гляди стану интеллигентом,

Финансы и деньги и много,

Или еще страховым агентом.

Гордым, очень строгим

Буду финансистом, предпринимателем,

Мэру запишусь в приятели

Водку? Какую там!? Вина!

Оля, Лена, Катя, Зина.

Вот это да. Вот это да!

Пьяному буржую благодаря.

Жаль, что только не побрит.

И что только не делает прикид.

Я цел. Я живым буду.

Поставлю на место покуда,

Кто был против меня,

Покажу истинное свое я.

Пусть мои дружки удивляются,

Как мисье поднимаются.

(уходит, заходит одна, за ней кто-то плетется следом)

Логозин: Так как вас зовут?

Клава: Меня величают Клава.

Логозин: А что вы делаете тут?

Клава: Я то? А у меня здесь мама,

Право, больше не живет, ну и ладно.

Погостить у вас была я рада.

Логозин: У нас гостить. Ты только знай.

Кошелки позакрывай.

Клава: А у меня и кошелька то нет,

В кармане пара железных монет.

Логозин: Да, да. Ох, и не говори.

Без денег не сыскать пути.

Клава: А вы кем работаете? И вообще?

Логозин: А ни кем. Ветер в голове.

Клава: Я согласна. Молодость одна и наша.

Украшать ее надо, да что б было краше.

Логозин: А иначе упустишь момент,

У другого будет «хэппи енд».

Клава: Каждую минуту, каждый час

Надо затратить и на нас.

Упустишь момент – и пиши пропало.

Жизнь прошла, а еще жить не начинала.

Логозин: Стоит ли слезы свои лить,

Болезностями душу бередить.

Клава: Да, нет, конечно, это так тупо.

И так человек порой действует скупо.

Логозин: Мы заражены денежной страстью.

Кем бы ни был – а все одной мастью.

Клава: А что делать, надо жить.

Гулять. Брать сполна. Не знаю, быть.

Логозин: Я считал в молодые времена,

Все скажется в веках.

Клава: Жить одним днем можно,

Действовать надо осторожно.

Логозин: Я люблю такие вещи.

Клава: Жизнь порой трещина.

Мне нравятся такие мысли,

Без особого такого смысла.

А мы идем только за свободой.

Логозин: О, как мы друг другу подходим.

(уходят, заходят двое)

Стриблежий: Вот лично я никак не подозревал!

Стафонов: Ну, вот будто я разве знал?

Стриблежий: Ведь только сегодня мы

Применяли глупости разные, кулаки,

Кричали друг на друга,

Было, значит, за что, видимо, покуда.

Стафонов: А сейчас алкоголь на двоих один внутри,

В обнимочку идем вместе мы.

Стриблежий: Да одно очень больно,

Хорошо бы самим сказать нашим распирям довольно.

А вот нет. Горе людей объединило.

Стафонов: Строгим взглядом узрел Ярило.

Стриблежий: Бедный мой Байдин, на непонятки,

За решетку, за взятки.

И за какие такие порядки?

Как отгадать мне тут загадки?

Стафонов: Ох, Милкин. Милкина поймали.

Рано или поздно, конечно, знали,

Рано или поздно, ведь с полицаем играют,

Наши люди об этом знают.

Стриблежий: Дружище, прости меня.

Стафонов: Прошу прощения и я.

Стриблежий: И братство верное в нас ликует.

Стафонов: Дай я тебя поцелую.

Стриблежий: Да я за тебя и в огонь и в воду.

Стафонов: Ты только скажи, какую морду,

Кого надо усмирить, положить?

Тебе стоит только об этом заявить,

И через минуты две

Все что хошь достану тебе.

Стриблежий: Ничего мне не надо, друган.

Стафонов: Обижаешь, да и караю себя сам,

Что затеял такую игру.

Все равно ведь тебе я верну.

Верну и в стократ.

Стриблежий: Не надо, что за лад.

Стафонов: Моя улица, она воспитала

Знаниями и не мало.

Стриблежий: А ты, кстати, работаешь кем?

Стафонов: А я работаю всем.

Где только деньги крутятся.

А где деньги, там как получится.

Стриблежий: Тут Байдин нашептал, денег я должен прокурору.

Не отдать так дело к позору.

Стафонов: На, бери! Все давай бери!

Не считай. Знаю, все равно же отдашь ты.

Стриблежий: Большое дружище спасибо тебе,

Эж большая милость мне.

Стафонов: Да о чем тут может идти речь,

Спать чего-то охота, надо б прилечь.

Стриблежий: А пойдем, давай ко мне.

Стафонов: Зачем мне к тебе?

У меня своя хата, свой дом,

Без холупы я не Стафон!

Там и лягу и до утра.

Ну не надо мне ничерта.

Стриблежий: А давай еще возьмем?

Посидим, гульнем, с вином.

Стафонов: Кстати, а кем работаешь ты?

Стриблежий: Моя профессия такова, называют нас писцы.

Стафонов: Про любовь, да про раки,

Слушай сударь, да ты писака.

Стриблежий: Писака и тем горжусь.

Стафонов: Вот я над вами дивлюсь.

И откуда у вас такой ум?

Не понять мне ваших дум.

Да ладно, ладно. Мы же вас чтим те.

(заходит кто-то)

Человек в форме: Стафонов? Пройдемте.

Стриблежий: Оставьте нас в покое!

Да вы что сдурели что ли?

Стафонов: Ууу. Пришло мое время. Эй, ты,

Мой верный друг, меня не держи.

Человек в форме: Давайте скорей.

Стафонов: Пишите письма с поэтичных аллей.

(уходят двое, остается один)

Стриблежий: В чем дело? Аааххх, дурак.

Это же Байдин, мостак.

Я ж думал не в серьез. Меня под суд.

Чертов Байдин. Он виновен тут.

(уходит, заходит кто-то)

Смукин: За что? За что такие боли и муки?

Я смотрю. В слезах мои руки.

Она ведь так молода,

Она красива и стройна.

Ведь все было хорошо и нормально,

Дальше жить вполне реально.

Ненормально все это,

Из-за чего решить уходить с этого света!

Мне надо было поговорить с ней,

Она оказалась смелей.

Сама дала решающий ответ,

Из-за чего ответа нет.

Замкнутый круг нарисовала.

Я виновен. Время настало.

Но из-за чего виновен я?

За что мне теперь судить себя?

За что? За что? Да я, бывало, пропадал,