Пепельное сердце (ЛП)

Позже они оба сидели, на кровати, на спинке которой, сушились их мокрые вещи. Саммер задёрнула шторы и зажгла свечу — Анжей с удивлением рассматривал зажигалку. В этот момент, она поняла, что толком ничего о нём не знает. Не только водопроводные краны и зажигалки были для него чем-то новым, но и бумажные деньги, обувь на шнуровке, проездные билеты и световые вывески. Она изучала его профиль с прямым носом, в то время как он зачарованно крутил в пальцах зажигалку, открывая и закрывая её. В свете пламени он выглядел как статуя — красиво, безупречно. И всё же его окружало нечто, что заставило Саммер думать о тенях и заброшенных погребах. Снова посмотрев на Анжея, она краем глаза заметила мерцающий размытый силуэт. Саммер моргнула и в тот же момент ведение исчезло. «Призраки», — подумала она. — «Сначала гусеницы, потом мерцающие силуэты, может, я действительно схожу с ума?»

И хотя она сама не выносила, когда её расспрашивали, но теперь, в первый раз в жизни она не смогла сдержать любопытства.

— Что значит «Lim» на твоем языке? Камень?

Анжей уронил зажигалку. Через несколько минут он кивнул.

— Камень, — повторил он, и сделал вид, что держит в руке невидимый кусок камня, а затем бросил его.

— Значит, я вчера правильно угадала? Ты и в самом деле работал в каменоломне? В... — она напряжено перебирала в памяти названия, которые знала из Маймары, — ...Такларе, Келлинге... или... — она вспомнила, что Ана рассказывала ей о шахте, где добивались лучшие неогранённые кристаллы для биноклей и объективов, — в Синтере?

Он едва заметно вздрогнул, и тень печали промелькнула на его лице. Анжей долго не решался, рассказать ей больше о себе, но, в конце концов, он вздохнул и кивнул.

— Синтер, — подтвердил он. Вот почему у него такая кожа. Он работал под землёй. И кто знает, как долго?!

Довольно долго он смотрел, задумавшись, в окно, а потом его взгляд упал на кожаное покрывало. Следы его пальцев, которые остались на шероховатой поверхности, он разгладил, чтобы освободить место для рисунка.

— Камень, — повторил он и начал рисовать указательным пальцем.

На покрывале возник схематический набросок: горы, люди с зубилами и молотками. И мужчина, который согнулся под ударами дубинки другого человека. Анжей остановился и скрестил руки в запястьях.

Саммер сглотнула комок, застрявший в горле.

— Заключённый, — сказала она. — Откуда ты родом? Где твой дом?

Она надеялась, что он поймет её вопросительный тон.

— Заключённый, — повторил он — Iz Torjan.

— Торьян? Это город или страна?

Саммер ненавидела себя за то, что знала меньше него. Названия городов она помнила, только если сама побывала там, или если другие рассказали о них. Анжей начал говорить, его слова эхом отдавались в её голове, и она попыталась, разобраться в его рисунках: сторожевые башни на побережье были окружены валом. А местность казалась тихой и уединённой. Позади, виднелись волны. Море? Теперь становиться понятно, почему он ничего не знал о том, что для жителей города было само собой разумеющимся. Следующий рисунок изображал, как закованного в кандалы мужчину вели к кораблю. Спустя некоторое время Саммер едва ли замечала, что не понимает слов Анжея. Перед её глазами возникла история его жизни.

— В Маймару я прибыл на корабле. Я и многие другие. Из порта, нам пришлось идти пешком, — рассказывали его руки и странные слова. — Мы шли в горы, прикованные цепью друг к другу, чтобы никто не смог сбежать. И наконец-то прибыв туда, мы должны были работать. Нас стерегли день и ночь, некоторые узники, оступившись, падали со скал или погибали под каменными завалами, другие умирали от болезней. И на их место всегда приходили новые.

Он судорожно сглотнул. Саммер сдержала порыв подойти к нему и обнять. Он выглядел словно хрупкое стекло: внешне невредим, но в лучах солнечного света — весь покрыт мелкими царапинами.

«Как же мы в этом похожи!» — подумала она.

Саммер скрестила запястья и встряхнула ими так, словно освобождалась от кандалов.

— У тебя не осталось следов на руках.

Анжей горько улыбнулся.

— Когда руки скованы — упасть со скалы очень легко, — ответил он.

Саммер не знала, поняла ли она его слова, или же его рисунок.

— А чтобы нас наказать, у них были другие способы.