Пепельные цветы

Она уже заканчивала правую лапу симпатичного Муми-тролля, когда в гостиную осторожно вошёл молодой человек. Вряд ли, впрочем, он был так уж молод – точно не моложе Гленды и наверняка даже старше. Но в его лице было что-то такое… этакое детское, трогательно-беззащитное; он с такой опаской заглянул сначала в чуть приоткрытую дверь, а потом осторожно – боком – вошёл, что возраст его сразу стал очевиден для Гленды: ему лет тринадцать, или чуть больше.

– Здравствуйте, мисс, – произнёс он, робко приблизившись и присев у стола напротив.

– Доброго дня, – добродушно улыбнулась Гленда, давая понять, что она совершенно неопасна и расположена ко всякому, кто не станет обижать её малыша, её саму или кого-либо ещё.

Молодой человек зачем-то робко кивнул, и повторил "здравствуйте, мисс". И сразу неловко замолчал.

– Меня зовут Гленда, – сказала она, чтобы хоть как-то его ободрить и вовлечь в обычную ничего не значащую беседу двух постояльцев одной гостиницы (ах, да, – отеля же! совсем забыла).

– Ллойд, к вашим услугам, мисс, – он встал и поклонился – тоже неловко. Сел на место, заскрипел стулом. Стал заворожённо следить за быстрыми движениями иглы. Ну и за ручками Гленды конечно, и не говорите, что нет. Тем более, что руки у неё и в самом деле красивые – тонкие, с длинными трепетными пальчиками. Харольд особенно любил её руки. Он просто млел, когда они гладила его по щеке, по лбу… Ой, лучше не вспоминать об этом, а то она расплачется прямо тут же…

– Вы давно здесь живёте? – спросила Гленда, прерывая затянувшееся молчание.

– Э… Нет, – почему-то испугался незнакомец и даже, кажется, вздрогнул. Видимо он слишком увлёкся этим гипнотическим мельканием иглы. – Третий день. Кажется.

И снова молчание.

Какой нерасторопный на язык молодой человек.

Гленда зевнула в кулачок.

– Простите… – произнесла она. – За последнюю неделю я, кажется, не высыпалась ещё ни разу.

– Откуда? – был вопрос.

– Что – откуда? – не поняла Гленда. Она бросила на Ллойда быстрый удивлённый взгляд.

– Откуда не высыпались?

– Ах, вы вот о чём! – улыбнулась она. – Да нет, вы просто неправильно поняли. – Что давали на завтрак?

– Селёдку, – быстро отозвался Ллойд. – Мёртвую и солёную селёдку.

– Мё… мёртвую, – повторила Гленда, ошарашенно глядя на него. И пошутила, словно извиняясь за свою реакцию: – А… а вы предпочитаете живую?

– Да, – вполне серьёзно ответил Ллойд.

– Но… Извините, но…

– Я вообще не люблю мёртвых рыб, – продолжал молодой человек. – Во-первых, это неприглядное зрелище – когда рыба плавает брюхом вверх. Во-вторых, она тогда весьма неприятно пахнет. Я предпочитаю живую рыбу, вы совершенно правильно заметили.

– Ах вот как… – только и промолвила Гленда.

Кажется, этот молодой человек обладал довольно… довольно своеобразным взглядом на вещи. На мир. На смысл слов. Интересный молодой человек.

– Кормят здесь очень неважно, – продолжал между тем Ллойд. – Вы, я так понимаю, буквально только что пожаловали в сей вертеп разнузданного хамства и отвратительной пищи, и у вас ещё не было времени столкнуться с мёртвой рыбой. Но в обед вам предоставится возможность насладиться, в кавычках, и тем и этим.

Гленда вздохнула, выслушав этот длинный период.

– Полагаю, это всё из-за войны, – сказала она. – Как вы думаете?

– Я думаю, это всё из-за хозяина. Он отъявленный мерзавец.

Гленда испуганно, незаметно для собеседника, бросила быстрый взгляд на дверь.

– Вы не боитесь, что он вас услышит? – прошептала она. – Не дай бог!

– Не даст, – отозвался Ллойд. И добавил: – Зря вы сюда приехали. Как и я впрочем. Хорошего отдыха здесь вряд ли получится.

– Но я приехала сюда совсем не отдыхать, – удивилась Гленда.

– Не отдыхать? А-а, вы, наверное, дочь хозяина? – произнёс он испуганно. – В таком случае, простите мне…

– Да что вы, что вы! – перебила Гленда. – Я совсем не его дочь, слава богу.

– Слава, – охотно кивнул Ллойд.

– Но вы несколько странно рассудили… Неужели кто-то сейчас ездит отдыхать? В такое-то время.

– Да, – подтвердил собеседник. – Я, например.

– Вы, – она оторопело уставилась на него. – Вы приехали сюда… просто отдохнуть?!

– Не знаю, чему вы так удивляетесь, – пожал плечами Ллойд. – Правда, отдохнуть "просто" у меня, кажется, не получится. Отдыхать я буду сложно. И не факт, что вообще отдыхать.

– Хм… – только и произнесла Гленда.

Тихонько хлопнула дверь.

Когда она, снова задумчиво погрузившаяся в вышивание, подняла глаза, то увидела солидного человека: лет пятидесяти, худощавого, рыжего, с рыжей же бородкой, с благородным лицом и… о, боже!.. Вместо левой ноги у него, кажется, был протез.

– Шон Деллахи, – представился он, дёрнув подбородком в сторону Гленды. – З-зэ-эдравствуйте, Ллойд.

Почему-то Гленда сразу почувствовала, что этот Шон Деллахи – из тех людей, которые не хотят, чтобы их любили.

Часть II

10. День четвёртый. Гленда