Пепельные цветы

– Ну-у… Можно поговорить о моде, скажем, о поп-музыке, о кино… – неуверенно отозвалась Гленда. – Вам нравится Дейзи Синклер?

– Нет, – ответил Ллойд. – Я не знаю, кто это.

– Вы не знаете, кто это?! – удивилась девушка. Неподдельно удивилась, по-настоящему. – Но это же звезда! Она снялась в сериале "Женись на мне".

Надо сказать, что этот довольно глупый сериал как раз и был тем самым единственным фильмом, в одной из серий которого абсолютно случайно снялась Гленда. В беглой эпизодической роли. Разумеется, она не ожидала, что Ллойд вдруг её вспомнит, но… Но как всё же было бы интересно… Вот он, вдруг, хлопнет себя ладонью по лбу и скажет: "Какой же я лопух! Всё думаю, где это я мог видеть вас раньше! Так вот оно что! Вы та самая девушка в очаровательном бальном платье и с такой причёской-водопадом, которая…"

– Я не смотрю сериалов, – перебил её мысли Ллойд. И не знаю ни одной звезды на небе с таким названием.

– Хм… – разочарованно произнесла Гленда.

Ллойд посмотрел на неё долгим задумчивым взглядом, отошёл к окну. Выглянул. Кажется, ему точно стало лучше. А то уж Гленда испугалась, что у бедняжки начинается приступ. Он так странно разговаривал.

– Небо опять хмурится, – сказал Ллойд. – Когда последний раз было солнце, вы не помните?

– Дней пять назад, – пожала плечами Гленда.

– Больше. Больше, – задумчиво возразил он.

– Как вы думаете, что там сейчас происходит, на большой земле? – спросила она, снова берясь за шитьё. – Как там сейчас живётся?

– Так же как и на маленькой, – отозвался Ллойд. – За те три дня, что вы здесь, ничего не изменилось, уверяю вас.

– Может быть, есть какие-то новости с того света? – она робко улыбнулась собственной шутке в стиле Ллойда. – Быть может, вы слышали что-нибудь от хозяина?

– Сначала туда нужно попасть, – ответил он. – На тот свет. А от нашего хозяина вряд ли услышишь что-нибудь кроме ругательств.

– Зачем вы притворяетесь, будто не понимаете, о чём я говорю? – спросила она. Без всякого возмущения, впрочем. – Когда кончится Большая Война, как вы думаете?

– Большие войны быстро не кончаются, – был ответ.

– Пожалуй, вы правы. Надеюсь, это будет последняя война. Хватит уже человечеству воевать.

– Она не будет, она – есть, – возразил собеседник. – Идёт вовсю. Что касается того, станет ли эта война последней – да, станет. Мы все умрём. Воевать будет просто некому.

– О, боже! – испуганно произнесла Гленда.

– Вы не знали? – поднял брови Ллойд, снова останавливаясь перед ней на своём пути от стены до стены.

– О чём? – не поняла она.

– О том, что мы все умрём.

Хлопнула дверь. В гостиную вбежала встревоженная Беатрис. Лицо её было бледно, несмотря на всю его смуглость; а может быть, благодаря как раз этой смуглости и бросалось в глаза то, как она сейчас бледна и взволнована. Гленда сразу поняла, почувствовала, что случилось что-то очень недоброе. Может быть, этот ужасный хозяин уже убил Деллахи? Или – о, боже – свою жену? Она даже бросила испуганный взгляд на Ллойда, который тоже замер у стены и тоже стремительно бледнел вслед за пришедшей.

– Радио! – вскричала Беатрис, обводя присутствующих взглядом, исполненным ужаса. – Вы слышали радио?!

– Что там? – произнесла Гленда, чувствуя, что губы отказываются ей повиноваться. И руки обессиленно пали, едва не выронив салфетку с жёлтым утёнком, который уже умел удивлённо смотреть на огромный мир и открывать клювик.

– Не слышали, потому что Гленда не позволила включить радио, – отозвался Ллойд.

– Бомба! – воскликнула Беатрис. – Они бросили бомбу!

– О, боже! – на глазах Гленды против её воли закипели готовые пролиться слёзы. – Кто?

– Куда? – почти без интереса спросил Ллойд.

– Италии больше нет! – выпалила Беатрис. – Рима больше нет! Нет больше ни Венеции, ни Болоньи, ни Милана, ни Бергамо, ни…

– Вы будете перечислять все города Италии? – поинтересовался Ллойд.

Эта равнодушная и где-то даже невежливая фраза, брошенная, казалось, сквозь подавленную зевоту, вмиг охладила Беатрис.

– Вот так, – произнесла она, успокаиваясь. – Китайцы сбросили несколько бомб. Большие атомные бомбы. На Италию.

– Боже! Боже! – прошептала Гленда, вспоминая фотографии Колизея, гондольеров Венеции, корриду…

Впрочем, это она, кажется, неправильно вспомнила. Коррида не имеет к Италии никакого отношения. Конечно! О корриде писал Хемингуэй. А Хемингуэй никогда не писал об Италии.

– Сейчас все обеспокоены тем, куда понесёт радиацию, – продолжала Беатрис.

– Глупость, – безапелляционно заявил Ллойд. – Радиацию никуда не понесёт. Она останется на месте.

– Нас тоже поразит радиация! – воскликнула Гленда, не слушая молодого человека.

– Вы думаете? – ещё больше побледнела Беатрис. – Какой ужас!

– Какая глупость! – усмехнулся Ллойд. – Италия слишком далеко. Ну, разве что принесёт чёрный дождь.

– Чёрный дождь? – Беатрис перевела на него испуганный и удивлённый взгляд.

– Какой жуткое название! – вздохнула Гленда. – Не хотела бы я увидеть чёрный дождь!

– Дождь с радиоактивным пеплом, – пояснил Ллойд.

– Кошмар!

– Ужас!

– Этак они ещё и на нас бомбу сбросят! – Беатрис села рядом с Глендой. – Ой, какая прелесть у вас получается, Гленда!