Перебиты, поломаны крылья

– Не твое дело, – через силу, преодолевая страх, огрызнулся Илья.

– Как это не мое дело? Ты на общак отстегнуть должен был. А ты не отстегнул. Значит, ты крыса.

Илья промолчал. Ну, крыса так крыса, пусть хоть пирожком зовет, лишь бы в печь не клал.

– Братва, глянь, а он согласен, что крыса! – отработал на публику Сельдец.

И резко надвинулся на Илью.

– А ты знаешь, что с крысами бывает?

– Оставь его! – поднялся со своего места Кирилл.

– Оп ля! А это что за хрен с бугра? – презрительным взглядом окатил его нахал.

– Я не хрен. А ты не по теме быкуешь… Он под подозрением, как и я. И если бабки на общак с него нужны, то вы сами должны попросить.

– А ты уже попросил, да? Вижу, что попросил. Видел я, как ты на его бабки жируешь.

– Что ты видел? – вскинулся Кирилл.

– Вижу, что подписываешься за него. Как та проститутка. Он платит, а ты подписываешься, да?

– Кто проститутка?!

Илья однажды уже видел, как темнеют и наливаются злобой глаза Кирилла. Но то были облачка по сравнению с махровой тучей, которая сейчас затянула его взгляд изнутри от самых глубин возмущенной души. Это был настоящий взгляд безумца, готового убивать. Но Сельдец этого не понял.

– Да ты проститутка! За конфетки в зоне отдавался, да?

Кирилл хотел что-то сказать, но из его груди вырвался пронзительный стон, похожий на вой раненого волка. Тем же манером, каким Сельдец вчера вцепился в горло Илье, Кирилл взял в оборот его самого. И как ни пытался Сельдец вырваться из этого на зависть мощного и цепкого захвата, ничего у него не выходило. Кирилл отцепился от горла лишь после того, как упал на пол вместе с противником, поверх него. Отцепился только для того, чтобы обхватить руками его голову и со всей силы приложить его затылком о бетонный пол. Удар, еще удар, еще, еще…

Илья с трудом осознавал, что наблюдает за хорошо знакомым ему человеком. Да, на Кирилла находили затмения, но сейчас его точно накрыло с головой, и надолго. От его интеллигентности не осталось и следа, и благородная мягкость культурного человека до последнего грамма расплавилась в топке безумной ярости. Илья видел перед собой исступленного дикаря, даже ведать не ведавшего о таких понятиях, как компромисс и полутона. Он бил Сельдеца только для того, чтобы убить. И непоправимое бы свершилось, если бы не Вадик, единственный из всех, кто сподобился остановить Кирилла. Он зашел к нему со спины, оторвал от жертвы, заломил руки и держал в таком положении, пока тот не пришел в чувство.

Какое-то время Сельдец лежал неподвижно, затем поднялся, в паническом замешательстве посмотрел на успокоившегося Кирилла и на манер побитой собаки забился в свой блатной угол. Вадик встрепенулся, наблюдая, как за ним задергивается штора.

– Раны зализывать будет, – сказал он.

Но Кирилл даже ухом в его сторону не повел. Он сидел на своей шконке, обхватив голову руками, и мелко дрожал. Илья так же тяжело переживал случившееся, как будто это он сам пытался убить Сельдеца. Пусть он и не участвовал в драке, но весь этот сыр-бор возник из-за него. Страшная тюрьма, страшные нравы, страшная действительность… Страшно, и кошки душу дерут. То ли еще будет…

– Раны залижет, а потом нож точить станет. На тебя, Профессор, и на тебя, Илюха, – Вадик продолжал нагнетать страсти. – И Остап тоже подключится, потому что вы оба для него – угроза. И я тоже, потому как с вами…

– А ты с нами? – с сомнением посмотрел на него Илья.

– Не вопрос! Будем держаться вместе – не пропадем! – расправил плечи Вадик.

– И что нам делать?

– Шконки мне ваши не нравятся, мужики. Да и у меня не самая лучшая… А есть места козырные! – Вадик пристально смотрел на ширму, за которой жила элита тюремной камеры.

– И что? – затаив дух, спросил Илья.

Он уже и сам догадался, что задумал Вадик. Невероятно, но факт – он хотел низвергнуть камерного пахана Остапа и Сельдеца вместе с ним. Но самое страшное заключалось в том, что в его планы был включен и сам Илья – в качестве ударной силы. И Кирилл вместе с ним…

– Что-что! – ухмыльнулся Вадик. – Вставай, проклятьем заклейменный – вот что!.. А не встанешь, опустят. Рано или поздно опустят… Добивать Сельдеца надо и Остапа вместе с ним…

– И что дальше? За ними же блатные, нам потом достанется…

– Чешуя! Нет за ними никого. В косяках они…

– В чем?

– Дерьма за ними много, братва от них отвернулась. А ты думал, почему они в эту камеру попали? Кум их от воров спрятал, чтобы не прибили их. А они еще права качают…

– Ты откуда все знаешь?

– От верблюда… Сорока на хвосте принесла.

– Так от верблюда или от сороки?

– Верблюд сороке на хвост плюнул, а она принесла… Короче, если хочешь жить, Сельдеца добивать надо, пока он не прочухался…

– Давай, начинай, – глухо, с хрипотцой сказал Кирилл. – А мы поддержим…

– Точно?

Кирилл ничего не сказал, но, судя по всему, Вадик истолковал его молчание как безоговорочное подтверждение собственного обещания.

– Ну, тогда пошли!