Перечёркнутая нота (СИ)

Этот медик и остальные вышли из палаты, закрыв за собой дверь. Кетсуми сразу же отпустила волосы подруги и побежала к Заку. Он был совсем бледен, его лицо — испачкано кровью, а приоткрытые застывшие глаза безразлично смотрели куда-то в сторону. Девушка коснулась его холодной, как лед, щеки, но резко отдёрнула руку. Куноичи могла только так же смотреть на него красными от плача глазами, пусть она и сдерживала эмоции, покуда были силы, но никакой самоконтроль не помогал. Слеза упала на одеяло, которым был укрыт Заку, и Тессен принялась прятать лицо, тщетно скрывая внутреннюю боль. Сейчас ей не хотелось ничего, кроме как улучшить его состояние, поддержать, прекрасно осознавая, каково ему, пропуская эти муки через себя. Она взяла руку юноши, и боль от прикосновения к ней привела его в чувства. Он широко раскрыл глаза и перевел взгляд на свою израненную руку, а потом на правую, которой уже по локоть не было. Кетсуми не могла на это смотреть, и снова, плача навзрыд, я упала на его грудь, проклиная себя за слабость перед тем, для кого сейчас должна стать источником силы.

— Почему ты плачешь? — совсем тихо, полушепотом спросил Заку.

— Как «почему»? — она хотела продолжить, но слёзы не давали ей говорить, да и любые слова были чудовищно неуместны в этот момент.

— Это конец, — его констатация была приговором самому себе.

— Как конец? — девушка подняла свое раскрасневшееся от слёз лицо, чтоб хоть как-то смочь говорить, — ты ведь потерял только одну руку, сколько шиноби сражаются даже с такой травмой!

— Сейчас я как без двух рук: одной у меня нет, а в другой полностью разорвана трубка, я больше не смогу использовать свои прежние техники. Да что там! Я даже не смогу бросить сюрикен! Я больше не шиноби.

Кетсуми молча слушала его, уже даже не плача. Представить, как ужасно он себя чувствовал в полной мере, было очень трудно для неё.

— Ничего, — она улыбнулась ему через силу. — Ты не будешь шиноби, но я буду помогать тебе. Что-нибудь решим! — только она сама не верила в свои слова: что она могла придумать, когда то, что произошло, останется с Заку навсегда?

— Где бы я теперь не устроился, я буду для всех обузой. И для лорда Орочимару, и даже для тебя.

— Не говори глупостей! — девушка крепко обняла юношу. В этот момент ей показалось, что любая проблема не настолько страшна, когда есть те, кто готов поддержать. А потом, когда его левая, уцелевшая рука слабо легла ей на спину, поняла, что эта надежда — лишь дурман. Она со всей силы зажмурила глаза, чтоб из них вновь не полились слезы.

— Что мне сделать, чтоб тебе стало хоть капельку легче?

— Побудь ещё, если это возможно, — с еле заметной улыбкой ответил Заку. Он понимал, что если останется один, то точно сойдёт с ума.

— Ты можешь тренировать шиноби, у тебя блестящая подготовка, — продолжила размышлять Тессен.

— Не думаю, что лорд Орочимару мне позволит.

— Лорд Орочимару отправил нас проверять на себе его очередной эксперимент. Мы для него не ученики, а расходный материал. Если бы я была неправа, тебя бы не отправили в неравный бой и всего этого не произошло бы, — гнев переполнял Кетсуми. Она осознала, как важно достучаться до друзей, чтобы спасти их от влияния этого вероломного Змеиного Саннина.

— Когда я был маленьким и жил на улице, он нашел меня, сделал операцию и обучил многому, потребовав взамен преданность.

— Ты свою цену ему отплатил!

— Как бы там ни было, я под его властью. И Досу, и Кин, и все остальные… И ты.

— Я ему не верю и не подчинюсь. Я буду воевать за тех, кто мне дорог, но не за него. Давай сбежим? Мы лишь пешки в его руках.

— Это невозможно. Даже если ты права, слишком поздно…

Дверь резко распахнулась и Заку не договорил. В палату вошёл Орочимару.

— Заку, Кетсуми… Как ваши дела? — уста саннина изогнулись в зловещей усмешке. — Ты не оставишь нас наедине, пожалуйста, — глядя в глаза ученице прошипел он.

Девушка неохотно зашагала к двери и, когда вышла, закрыла ее и встала рядом, чтоб послушать, о чем они будут говорить.

— Ты плохо поработал, Заку.

— Но я ведь сразился с Учихой! Ведь это не просто обычный наследник шарингана… Это вы наделили его той силой?

— Этого недостаточно, — Орочимару оставил последний вопрос без ответа, — я возлагал на тебя больше надежды.

— Простите, но ведь двое наших победили, они тоже могут сразиться с Саске…

— Это была твоя работа! — саннин повысил голос.

— Так бывает, что кто-то оказывается сильнее, — Заку ощутил опасность в словах Орочимару.

— Я тебя тренировал! От тебя требовалось лишь думать головой! Но твой проигрыш навредил не мне, а тебе. Ты больше не можешь быть ниндзя. Теперь ты бесполезен, — Орочимару перешел на шепот. Он улыбался, наслаждаясь болью ученика, что подвёл его, и осознавая, как сможет приспособить Заку в будущем. — Хотя, ладно, поможешь мне в одном деле…

— Каком? — Заку воспрянул, но учитель закончил разговор и зашагал к выходу. Кетсуми, услышав шаги, отошла подальше, и услышала, как саннин поймал врача за руку, требуя от него никого в палаты его учеников не пускать.